— А после ее смерти?
— Это уже совсем другая пара пистолетов. Будучи единственным ребенком в семье, ваш муж должен унаследовать все до последнего цента. Если вы спрашиваете меня, то отвечаю: вот тогда вам и надо возбуждать дело о разводе. Тогда ваши шансы разорвать добрачное соглашение в суде и получить приличное содержание оцениваются как вероятные или хорошие.
Глория молча размышляла. Надеяться на смерть Алтеи глупо. «Этот старый дракон переживет нас всех. Просто назло».
— И все-таки, — сказал адвокат, — я обнаружил два довольно… выигрышных момента в добрачном соглашении. И оба они, к счастью, в вашу пользу.
— Да? — Глория навострила ушки и выпрямилась. — И что же это может быть, мистер Манкевич?
— Во-первых, если ваш муж попросит о разводе, вам причитается неоговоренное содержание. О нем должны договориться адвокаты семьи Уинслоу и адвокат, которого выберете вы.
— Другими словами…
Он чуть улыбнулся.
— Верно. Если ваш муж затеет дело, а его мать отчаянно захочет, чтобы сын получил развод, то вы их ухватите за горло.
— Гмм… — бормотнула Глория. — Это совсем меняет дело… — Невидящими глазами она смотрела мимо адвоката, мимо стены, состоящей из одних окон, на укутанный смогом мир вокруг. Через секунду женщина снова взглянула на адвоката. — Вы сказали, мистер Манкевич, что нашли два пункта, — негромко напомнила она.
— Да, сказал. — Положив пухлые ручки на зеркальную поверхность стола, он нагнулся вперед. — Как вам известно, ваш муж является единственным ребенком. Так что у вашей свекрови — один прямой наследник. Судя по всему, у нее есть навязчивая идея сохранить в неприкосновенности «Уинслоу Комьюникейшн» после ее смерти. Она так носится с этой мыслью, что если ваш муж умрет раньше вас, то прямым наследником становится другой человек.
— Ну разумеется, — раздраженно буркнула Глория. — Мертвецы не наследуют ничего. Даже мне известно об этом. — Она нахмурилась. — Но кого выбрала моя свекровь?
Адвокат ответил вопросом на вопрос:
— Кого, по вашему мнению, миссис Уинслоу?
Глория пожала плечами:
— Не знаю, хоть убейте.
Его голос заставил ее замолчать.
— Вы можете поверить, что вас?
Молодая женщина уставилась на него.
— Меня? — произнесла она одними губами, недоверчиво указывая на себя пальцем.
Адвокат хмыкнул.
— А ваша свекровь стоит больше двух миллиардов долларов.
— Два миллиарда! — Глория смотрела на него. — Так много!
Манкевич молчал.
— Я знала, что мать Ханта богата… Но такое состояние? Я понятия не имела.
