— Ко мне нельзя, — сказала она Ристу, успевшему сунуть свою трость в щель двери.
— Это мы еще посмотрим, — возразил Рист. — Дай мне виски, Катрина, в городе подают только помои.
— Здесь сейчас проходит важная встреча.
— Ну и прекрасно. Она меня не интересует, мне нужно только виски. Твои дипломатические тайны меня не касаются.
Катрина хорошо знала Риста. Она понимала, что если он заупрямился, то уже не отступит, и нехотя впустила его. Рист принадлежал к тем из ее друзей, на которых она не могла сердиться по-настоящему. Она восхищалась его праздным образом жизни, его элегантностью и даже дикими выходками. К тому же она знала, что он совершенно безвреден и что на него можно положиться. Близко она его не знала. И если бы кто-то сказал ей, что он работает в полиции, она бы громко расхохоталась. Когда Катрина смеялась своим настоящим смехом, почему-то вспоминался антверпенский порт и у многих прожигателей жизни, всякого повидавших на своем веку, мороз подирал по коже.
Рист оглядел прихожую. Она была тесная, обставленная, как гостиная, диванами, столом с зеркалом, коврами, предметами для туалета и пыльными бумажными цветами в больших вазах. Рист бросил шляпу и трость и спросил Катрину, разглядывая себя в зеркало:
— Ты не страдала от одиночества в последнее время? Я слышал, что твой дружок исчез?
— Здесь трудно чувствовать себя одинокой, — мрачно ответила Катрина.
— Я имею в виду душевное одиночество, — возвышенно произнес Рист.
— Ты что, пьян?
Рист продолжал разглядывать себя в зеркало. День безделья утомил его. Он был бледнее обычного. Ладно, подумал он, мне ничего не стоит сыграть и пьяного, между прочим, это неплохая мысль!
— Не очень, только чуть-чуть. Но сейчас мне надо выпить еще. Или я заболею.
Он распахнул дверь, которая открылась совершенно беззвучно, и вошел в большую залу. Когда-то здесь, наверное, располагалось ателье или склад для фортепьяно, такая она была большая. — На то, чтобы придать ей жилой вид, усилий было потрачено больше, чем вкуса. Своей продолговатостью зала напоминала вагон, выстланный коврами. Окна были тщательно задрапированы, но и стены тоже были увешаны коврами темных цветов. Удобная мебель. Один угол занимало фортепьяно. Повсюду были зажжены бра и лампы, затененные абажурами. Даже ярким днем здесь всегда горел электрический свет.
Не успел Рист войти в залу, как какой-то господин быстро встал и схватил свою шляпу и трость, лежавшие на соседнем столе.
