Если ему угодно будет захотеть. А будет ли ему угодно...
Про Сергея Ивановича Короткова и он, и она забыли. А между тем он видел все и слышал, и проводил их отъезжающий автомобиль странным взглядом. Какое-то злобное удовлетворение таилось в его глазах.
Машина ехала по пробкам, время тянулось, словно густой клей. От напряжения воздух между ними чуть не искрил, молчание повисло тяжелое и какое-то осязаемое. Рита умирала от странной смеси страха, что он догадается о ее чувствах, желания и неуверенности. Ей казалось, узнай Николай Маркович о том, что с ней творится, он станет ее презирать. А он умирал от желания смять ее прямо в машине.
Наконец добрались. Автомобиль остановился перед подъездом, Рита быстро, не глядя ему в лицо, поблагодарила и хотела выскользнуть из машины. То, что он сделал, случилось само собой, возможно даже против его воли. Он мгновенно схватил ее за руку, женщина испуганно взглянула сначала на свою руку, а потом на него, не в силах вымолвить ни слова.
Николай ничего не мог с собой поделать, сейчас говорил и действовал уже не он, нет, это был кто-то темный и неуправляемый внутри него. Когда он увидел ее дрожащие губы, испуганные глаза на бледном лице, будто переключатель в нем сработал.
- Я провожу.
Голос был низким, интонации резкие, он внушал взглядом, что противиться нельзя, Рита должна выполнить, то, что он ей скажет. Разве она могла противиться? Бороться против себя она еще могла, но против него...
- Хорошо, - прошептала Рита.
Он был властен, он был ее господин.
Честно говоря, Николай собирался проводить ее до двери, но за то время, пока они вдвоем ехали в лифте, все его попытки вести себя цивилизованно куда-то испарились, и темное внутри него взяло свое. Рита все это время так и не решилась посмотреть ему в лицо, что само по себе его бесило, а ее склоненная шея наводила его на самые 'людоедские' и развратные мысли. Ему хотелось творить с ней немыслимые вещи.
Но вот лифт поднялся, вышли, остановились перед дверью. Она не решалась отпереть, боролась с собой, вроде бы, по закону вежливости его нужно пригласить на чай или кофе, но ей казалось крайне опасным пригласить его войти. Рита боялась, что просто не сможет владеть собой. Он непременно догадается, что он может о ней подумать? Она же сгорит от стыда... Кое-как выдавила через силу:
- Спасибо большое, Николай Маркович...
В этот момент Рита повернулась и, наконец, взглянула на него.
Боже, мой... В его глазах полыхал пожар, они были как... как тогда... во сне...
