«Я не знаю, где деньги. Мне ничего не известно о том, где они могут быть!» Еще немного — и он начнет декламировать эти фразы, запоет их. Слава Создателю, что рот залеплен отвратительной изоляцией. «Я не знаю, где находятся деньги».
Он звонил Еве каждый день, между четырьмя и шестью вечера. Каждый день. Семь раз в неделю. Никаких исключений, кроме тех, что были оговорены заранее. В глубине души Патрик, несмотря на смятение, понимал: Ева уже переместила деньги, теперь они надежно спрятаны, разбросаны по всему миру. Он и в самом деле не знал, где именно.
Но захотят ли они поверить ему?
Вновь хлопнула дверь, из комнаты вышли двое. Суета вокруг его фанерного ложа понемногу стихла. В полной тишине Патрик раскрыл глаза. Висевшая над головой капельница исчезла. Вместо нее он увидел лицо склонившегося к кровати Гая. Мягким движением тот освободил левый угол рта Патрика от ленты, чтобы дать своей жертве возможность говорить, если у пленника вдруг возникнет такое желание.
— Спасибо, — поблагодарил Лэниган.
Зашедший с левой стороны бразилец в белом халате — врач? — вонзил в руку Патрика иглу шприца, длинный цилиндрик которого наполняла на этот раз всего лишь подкрашенная вода, — но откуда об этом знать их пациенту?
— Где деньги, Патрик? — задал первый вопрос Гай.
— У меня нет никаких денег.
От жесткой фанеры противно ныл затылок. Черный скотч на лбу жег кожу. В полной неподвижности Лэниган провел уже несколько часов.
— И все-таки ты скажешь, Патрик, обещаю тебе. Можешь сделать это сейчас либо часов через десять, когда превратишься в полутруп. Выбирай, что тебя больше устроит.
— Я вовсе не горю желанием отправиться на тот свет, о'кей?
В глазах его плясал страх.
«Но ведь они не убьют меня, нет!»
Откуда-то сбоку Гай достал и поднес к лицу Патрика небольшую, омерзительную в своей простоте вещицу. Она оказалась не чем иным, как миниатюрным, поблескивавшим хромом рубильником с покрытой черной резиной рукоятью. Рубильник крепился на аккуратной квадратной коробочке, от которой отходили два тонких проводка.
— Взгляни-ка, — предложил Гай таким тоном, будто у Патрика был выбор. — Когда я поднимаю рукоятку, цепь размыкается. — Гай осторожно сжал резиновый наконечник большим и указательным пальцами и плавно повел вниз. — Но когда она опускается и касается крошечных контактов в коробочке, по проводам начинает бежать ток, который очень быстро достигнет электродов на твоей коже.
Рукоятка остановилась. Вдохнув, Патрик забыл сделать выдох. В комнате воцарилась полная тишина.
