— Как надымлено! — сказал он. А потом выдержал паузу и обратился к старшим начальникам с вопросом: — А еще есть, где покурить?
Михаил Михайлович — самый младший по должности и званию, но не по возрасту, не захотел отвлекать командиров от важного дела умаления своего здоровья. И чтобы отмахнуться от назойливого и не вовремя потревожившего их посетителя, он послал молодого лейтенанта куда подальше. Нет, нет! Не туда, куда посылал меня мой горячо любимый и весьма уважаемый Виктор Степанович Николаев, когда я находился в трубе торпедного аппарата, а гораздо культурней и ближе. Молодого старшего лейтенанта послали в одиннадцатый отсек. Пытливый ум молодого лейтенанта попытался взбрыкнуть:
— А почему вы туда не идете? — спросил он.
Михаил Михайлович, взявший «шефство» над молодым офицером, продолжил его окучивать:
— Потому что туда далеко, — а для убедительности добавил, — зато там посвежее.
К сожалению, проблески пытливого сознания молодого старшего лейтенанта угасли, ограничившись лишь одной попыткой, что говорило об отсутствии какой-либо системы в его мыслительном процессе. Собственно именно поэтому он и был послан в одиннадцатый отсек.
Казалось бы, что здесь такого.
В общем-то, ничего. Просто на подводных лодках нашего проекта не существовало одиннадцатого отсека. Конструкторы нарисовали всего их десять штук, а судостроители, чтя проект, не удосужились сделать пристроечку хотя бы в виде какой-нибудь неказистой верандочки или кладовки-провизионки!
Допустим, какой-нибудь чудак обращается к жене с вопросом:
— Милая, а куда ты положила мои любимые красные носки?
И жена посылает его забрать любимые гольфы во вторую спальню для гостей, которой просто не существует даже в проекте. Вменяемый человек, естественно, поинтересуется:
— Дорогая, ты чего, рехнулась? Ты куда меня посылаешь?
А тут этот ретивый молодой лейтенант… Он не стал обременять ни начальство, ни тем более себя никчемными вопросами, а просто побежал отправлять свою потребность по рекомендации старого мичмана в несуществующий одиннадцатый отсек.
— Это ж надо! Он еще и побежал! — сказал Николай Иванович, понуро выдохнув.
Эту дружескую беседу, сопровождающуюся незначительным эмоциональным накалом, можно трактовать как образцово-показательное тестирование человека на предмет его соответствия занимаемой должности и вытекающим из нее функциям.
Интендант Михаил Михайлович, загоняя в углы глаз искринку смеха и посылая доброго молодца не знамо куда, вел беседу как бы на полном серьезе. Правда, до тех пор, пока тот не хлопнул за собой переборочной дверью.
