Беседы наши были очень короткими, Подъячев с интересом спрашивал о моей жене, детях, о жизни.
А потом говорил:
— Вот я на днях слышу: читают по радио мой рассказ. Хорошо читают, а не могу понять, какой-такой рассказ. Оказалось, читали «Карьеру Дрыкалина».
После какого-то тяжелого припадка Подъячеву было прописано врачами лежать в постели, чтобы припадок не повторился.
Как ни тяжело было расставаться с писателем, а время пришло мне уезжать из Обольянова. Вдвоем с Анатолием Семеновичем поехали мы в Дмитров, а оттуда на поезде я добрался до Ярославля.
* * *
Вспоминается лето 1927 года. Семен Павлович немного окреп, и врачи посоветовали ему отдохнуть на пароходе, проехать от Дмитрова до Горького в сопровождении своего друга Марии Степановны.
В этот год меня навестили Подъячевы. С Ярославской пристани они наняли извозчика и на каком-то стареньком тарантасике поехали на фабрику «Красный Перекоп».
Я шел на службу в архив фабрики. Навстречу мне из ворот с фабричного двора выезжал тарантасик. Я невольно взглянул на мужчину в старом серого цвета армяке и в черной старенькой мягкой пирожком шляпе. Рядом с ним сидела женщина.
Они окликнули меня.
— Иван Петрович!
Извозчик остановился. Мы с Подъячими дружески расцеловались.
— Как же вы, Павлыч, через плотину-то и фабричный двор проехали, ведь тут не пропускают посторонних…
— Уговорили, — ответил Подъячев.
Дальше мы пошли пешком берегом пруда, мимо большого каменного дома, в котором помещался рабфак.
— Какая красота! Ты, Петрович, живешь здесь, что граф Толстой в Ясной Поляне.
Несколько минут мы стояли перед окнами нашего дома на берегу пруда и любовались видом, открывшимся перед нами.
В Ярославле Семену Павловичу захотелось осмотреть нашу фабрику. Во дворе встретился заведующий заводской библиотекой Догадкин. Поздоровались, познакомились.
— Книги ваши, — говорил Догадкин, — пользуются в библиотеке огромным спросом, не бывает дня, чтобы кто-нибудь не спросил. Очень нравятся рабочим и «Мытарства», и «Этапы».
Догадкин провел нас в главную контору, где нам выдали пропуска на фабрику.
Мы обошли ткацкий, прядильный и другие цехи фабрики, потом спустились в машинное отделение и паровую. Все здесь интересовало Павлыча. Но когда мы вышли на волю, он сказал:
— Совершенно оглох, ничего не слышу. Как они работают, особенно в ткацком цехе?
Прошли лесопильным отделением около плотины, заглянули в построенный в 1894 году клуб, где была открыта первая библиотека-читальня.
