– Йа! – подтвердил Браун и неожиданно перешел на довольно четкий русский язык. – Вот фотопробы! – он разложил на столе фотографии, где был изображен в женских платьях. – Полли… Дженни…
– Это в китайской опере мужчины играют женщин! – сказал Режиссер, разглядывая фотографии.
– У нас тоже! Зритель это любит! – сухо сказал Браун и достал кассету. – А теперь – видеопробы… Это у вас что? – спросил он, указывая на телевизор.
– Телевизор.
– Отправьте в Кустанай. В сиротский дом.
Он сделал жест. Мгновенно охранники внесли огромный телевизор, компьютер и видеоприставку.
– Музыкальный номер: Мэкки и одна из его женщин!
– Кто – Мэкки? – спросил Режиссер.
– Вы! – сказал Браун. – Компьютерный монтаж!..
Он нажал кнопку, и на экране возник
в котором компьютерный «Режиссер – Мэкки» довольно лихо на псевдонемецком языке пел и танцевал с полногрудой женщиной, которую забавно изображал мистер Браун.
Все это происходило в типичной баварской пивной и сопровождалось пением посетителей и стуком огромных пивных кружек…
Номер закончился восторженными восклицаниями Префекта и Директора. Охранники радостно поаплодировали.
Режиссер был мрачно-задумчив.
– Кого из женщин вы хотите заменить? – наконец спросил он.
– Это уж вам решать! – господин Браун неожиданно ласково потрепал Режиссера по щеке. – Майне либе Мэкки!..
Над островом кружил вертолет.
Сверху было видно, как вдоль крепости вывели несколько карет.
Трюкачи, одетые в форму английских полисменов, приготовились к съемке.
Помощник Режиссера раздавала ружья и пистолеты…
– «Погоня! Дубль первый!» – скомандовала Ассистентка Режиссера.
Хлопушка.
Макхит вскочил на подножку кареты…
– Стой! – крикнул полисмен, и раздался выстрел. Макхит схватился за плечо. Из-под пальцев засочилась кровь…
Превозмогая боль, он столкнул кучера и погнал лошадей… Карета с полисменами понеслась за ним…
Грохотали выстрелы…
Полисмены картинно падали в придорожную пыль…
Вертолеты кружились над островом, наблюдая за съемкой.
Сквозь грохот лопастей прорывались отрывки переговоров:
– Восьмой! Я – девятый!.. Что у них за разборка? Совсем ох… – треск – …ели?
– Я – восьмой! Вижу разборку! Вижу! Но, думаю, – холостыми бьют!
– Восьмой! Я – девятый! Думать будет трибунал! А ты что видишь, то и принимай решение! Не то – чревато боком! Как понял?
– Девятый! Я – восьмой! Понял хорошо. А что именно – не понял!
– Даю сигнал к зачистке территории!
– Уй… Е!..
– Восьмой! Отставить разговоры! Я кому – тебе сказал?!
