- Запутано сказано. Тем более что будущее творится в течение каждого мгновения настоящего.
- Знаешь, как я попал в армию? Забавный был случай. Меня вызвали в военкомат в конце сентября. В Киеве осень вообще очень красива, но конец сентября - начало октября хороши особенно. Москва к этому времени залита дождями, а в Киеве только заканчивается бабье лето. Нежное и очень лирическое время.
- "И сторожа кричат протяжно: "ясно!.."
А далеко на севере - в Париже"...
- Примерно так, - засмеялся Антон и продолжал. - У нашего военкомата есть небольшой плац. Посреди него в тот день стоял стол, и к этому столу тянулась очередь. За столом сидел лысый, вспотевший отставник, который выдавал повестки. В очереди передо мной стоял парень с физфака. Я мало его знал, он поступил на год позже меня. Обычно хорошо запоминаются те, кто старше. С младших курсов я и в лицо-то мало кого помнил. Когда подошла его очередь, отставник спросил, на каком он курсе учится. Тот ответил, что на втором. Тогда его повестка была отложена в сторону, и отставник отпустил парня до весны, до окончания второго курса. Следующим был я. Мне задали тот же вопрос. Никаких документов кроме повестки на столе не лежало. Я мог бы сказать, что учусь на втором. Результат такого ответа был мне известен, но я решил, что третий курс ничуть не хуже второго, заканчивать его ведь тоже надо. Кроме того, я точно знал, что первокурсников, только что поступивших в вузы, забирали осенью, не задавая никаких вопросов.
- И ты ответил, что учишься на третьем.
- И проиграл. Мне сказали, что я уже полгода как должен служить и через две недели я был здесь.
- Не думаю, что могло случиться иначе. Ошибившись в тот раз, военкомат мог исправить ошибку на следующий день или на следующей неделе, и ты оказался бы здесь все равно.
- Возможно. Я слабо верю в гуманность случая.
- Кстати, о случае. Что произошло сегодня с твоим другом Царенко? спросил Стрельцов.
- Произошло не с ним, а со мной, хоть и кажется это странным. Прокурор точил зубы на нас обоих. Только меня из его клыков вытащили, а его нет.
- Вытащили?
- Очень большими железными щипцами. И продолжают в этих щипцах держать...
Антон молчал, не думая ни о чем. В каптерке было темно, и силуэт Стрельцова он едва различал в слабом свете фонарей Олимпийской деревни.
- Ты можешь не объяснять. Я понимаю...
- Примерно то же сказал мне сегодня особист. Только вместо слова "объяснять" он использовал термин "распространять информацию", и он настаивал, а не соглашался.
