Но несмотря на шквал пуль, из окна высунулась мускулистая рука Резниченко, покрытая татуировками. В руке был укороченный автомат Калашникова «АКСУ-74», который незамедлительно начал огрызаться ответными очередями. Неожиданное сопротивление заставило боевиков залечь и несколько снизить интенсивность огня.
Как только на стоянке началась стрельба, один из боевиков, стоящих в коридоре около номера Архарова, ударом ноги вышиб дверь в номер Архарова и ворвался внутрь, держа наготове автоматический карабин «Кольт С4». Следом за ним в номер ворвались трое других боевиков. Архаров, одетый в махровый халат с логотипом мотеля, сидел в кресле перед окном и спиной к двери. На его голове было намотано полотенце. Боевики, не раздумывая, с ходу начали стрелять. Кресло под ударами града пуль тут же превратилось в лохмотья, вместе с халатом, воздух наполнился пухом. Боевики стреляли, пока у них не кончились патроны. Как только они начали менять магазины в автоматах, из слегка приоткрытой двери ванной прямо им под ноги с легким глухим стуком выкатилась ручная граната, которая сразу же взорвалась. Боевиков взрывом разбросало в разные стороны и посекло осколками. Взрывной волной перевернуло кресло и раскидало то, что осталось от халата, наполненного одеялами и подушками. Архаров, слегка оглушенный взрывом, выскочил из ванной, мельком оглядел заполненный дымом номер с переломанной взрывом кроватью и окровавленными телами боевиков и выбежал в коридор, не забыв сделать четыре контрольных выстрела из «МР5».
Добежав до конца коридора, журналист выпрыгнул в окно, находящееся в торце здания. Боевики, сидевшие в кустах в засаде и держащие под прицелом окно его номера, заметили его бегство слишком поздно. Архаров, который ранее из окна смог засечь их позицию, открыл огонь на упреждение, убив одного из боевиков и ранив второго. После этого он бросился бежать прочь от мотеля, стараясь выбирать путь через кусты и деревья так, чтобы его нельзя было увидеть издали, благо обилие растительности вблизи мотеля как облегчало ранее боевикам устройство засады, так теперь помогало Архарову скрыться от них.
А в это время на стоянке продолжалась перестрелка. Резниченко хотя и был ранен, но, отстреливаясь на ходу из автомата, смог прорваться к выезду со стоянки. Его «Порше Панамера» с грохотом врезался в борт перекрывавшего выезд «Форда Мондео» и отбросил его с дороги. Спасение было близко… Но впереди из кустов выскочил боевик, вскинувший на плечо зелено-коричневый цилиндр противотанкового гранатомета «М72». Хлопнул выстрел, и реактивная граната почти в упор врезалась в борт «Порше». Ярко полыхнула вспышка взрыва, разворотив салон. Сразу же загорелся бензин, вовсю хлеставший из пробитого пулями бака, мгновенно превратив машину в огромный ярко-горящий факел, продолжающий по инерции нестись вперед. Горящая машина сбила боевика, который, даже не успев отбросить пустую трубу гранатомета, влетел в горящий салон через выбитое взрывом лобовое окно. После этого, проехав еще полсотни метров, «Порше» съехал в придорожную канаву, где продолжил гореть ярким чадящим пламенем. Боевики еще долго продолжали стрелять по горящей машине, из окна которой свисала обугливающаяся почерневшая рука, продолжавшая сжимать автомат.
