— Хотела вернуться… — повторил Дан глухо. — На х***а она вообще сбежала?!
— А на х***а ты к Юльке с утра поехал? — возмутился с той стороны Тим.
— Почему к Юльке? Я за тортом и цветами… гребаными, — Дан с силой несколько раз хлестнул букетом белых ромашковых хризантем об угол прихожей, после чего отбросил обезглавленный веник подальше, размышляя чего бы еще разнести.
— Ну… прости, — произнес Тим. — Не психуй… И торт не трогай, — добавил он поспешно, как раз в тот момент, когда Данил с вполне определенной целью потянулся к красиво упакованной прозрачной коробке. — Рите позвони.
— Да пошел ты со своими советами, — буркнул Дан и отключил телефон.
Впрочем, тут же набрал Ритин номер и долгих две минуты слушал длинные гудки. Девушка не отвечала. Опять.
— Вот сс-самая хорошая и красивая, блин.
Некоторое время Дан еще сидел на полу. Потом все таки поднялся, закрыл распахнутую настежь входную дверь, не разуваясь, в мокрых ботинках, прошлепал на кухню, порылся в холодильнике в поисках успокоительного, но ничего не нашел.
— И тут Тим уже похозяйничал, зараза, — пробормотал Данил, плюхаясь на табуретку и соображая, что ему делать дальше.
Дома было тихо — мама, папа, да и Сашка, наверное, еще досматривали сны, совершенно не переживая за свою блудную дочь.
Ну и хорошо — не надо ни перед кем оправдываться, объяснять свое далеко не радужное настроение…
Мысленно дала себе подзатыльник и велела взбодриться. Первым делом надо принять душ, потом горячего чайку с шоколадкой, а после можно поехать к Ксюхе и пожаловаться на судьбу вообще и на Дана в частности.
Стащив с себя мокрую куртку и сапоги, поплелась в ванную комнату, скинула навязчиво липнущее к ногам платье и наконец-то забралась под теплые расслабляющие струи воды — оказывается ужасно замерзла.
Ну, может и погорячилась немного… Надо было, по крайней мере, дождаться возвращения Дана, поговорить, а не сбегать, как полоумная обиженная дурочка…
А теперь он точно решит, что я истеричка и может вовсе не захочет со мной связываться. Ну и ладно…
Ну, хорошо — вылезу из этой чудесной теплой ванны и позвоню ему сама…
Или не буду…
Но ведь сказал, что любит, а сам… Или он это просто так сказал? Ну, чтобы…
Но я-то его точно люблю. Надо вылезать — звонить.
Телефон я оставила в мокрой куртке — пришлось спускаться вниз.
— А вот и наша блудня пришла, — поприветствовал меня папа Костя, выглядывая в прихожую. Оказывается пока я полоскалась они с мамой уже проснулись и оккупировали кухню, откуда весьма заманчиво веяло ароматом свежесваренного кофе.
