- Хам. Видно родителям вообще некогда было твоим воспитанием заниматься. А я многодетная мать...
- Слава Богу, я здесь не при чем, - перебил ее Тимофей. - Все претензии к Борьке.
- Да ты...
- Да я! - парень насмешливо приподнял брови. - И родителей моих не трогай. Иди на Борьке срывайся.
- Да ты моему мужу в подметки не годишься. Что только Вероника в тебе нашла?!
- Ничего, - голос прозвучал глухо и Тиму самому показалось, что еще немного и он сорвется, поэтому на дальнейший поток причитаний он решил не обращать внимания, намереваясь как можно скорее вернуться в спальню.
Но сему не суждено было сбыться - едва Тимофей свернул направо, в коридор где располагалась лестница, ведущая вниз, как наткнулся на ранее упомянутого Борьку. И встречу эту Тим вряд ли мог назвать долгожданной.
- Привет, братишка! - преувеличенно бодро поздоровался Борис.
- Ну, привет.
- Как дела?
- Пока не родила.
- Слушай, у меня к тебе такое дело... - родственник предпочел не обращать внимания на то, что встрече с ним, похоже, не очень-то рады: - Не одолжишь тысяч сорок? Зойке брекеты надо ставить... - и взгляд такой, блин. Жена его что ли научила смотреть побитой собакой в глаза.
- Кредит возьми, - буркнул Тим. Нет, деньги у него были, да и за выступление в Питере им должны были заплатить хоть сколько-то, но обещанная Ксюхе покупка мебели и предстоящая свадьба как-то не располагали к благотворительности, особенно учитывая, что Борька никогда в жизни этих денег не отдаст.
- Да на мне уже два висят. Дети дорогое удовольствие.
- Могу подарить коробку презервативов...
- Эмм... Хмм. Так одолжишь?
- Нет.
- Ну, ладно, - казалось Борис даже не расстроился. - На свадьбу-то позовешь?
Тим поперхнулся воздухом, который уже набрал в легкие чтобы пожелать Борьке успехов в дальнейших поисках халявы, и выпучил глаза на троюродного братца.
- Какую свадьбу?
- На вашу. С Никой. Она вчера что-то такое плела Тамарке, что ты от нее до сих пор без ума и вот-вот э-э... прибежишь молить о ее возвращении.
- Вот, сука, - выругался Тим, с удивлением понимая, что испытывает лишь неприязнь к своей бывшей девушке. Даже злости нет. Сейчас, по прошествии времени Тим всё отчетливее понимал, что та буря эмоций, накрывшая его несколько лет назад, когда он застукал целующихся Нику и Стаса, в дорогом новеньком авто последнего, была вызвана скорее осознанием подлого предательства со стороны друга, чем девчонки, хотя и это тоже было безумно обидно. Но как оказалось, заботило его все эти годы как раз то, что он никак не мог поступиться гордостью и помириться, наконец, с Уксусом по-человечески, вместо этого придумывая какие-то дурацкие пари, чтобы хоть изредка пересекаться.
