В реальности Фрикаделька выглядела совсем не так, как на экране компьютера: тональник не смог скрыть наметившиеся морщинки вокруг глаз, а благодаря каблукам она казалась выше Максима чуть ли не на голову. От пряного, терпкого запаха духов перехватывало дыхание и темнело в глазах.
– Это ты тот самый хакер, который мне пакости на экране писал? – чуть склонив голову набок, спросила она. Звук ее голоса, бархатный, напоминающий журчание воды на каменистых перекатах, вызывал у Максима приятную тяжесть внизу живота.
– Я вообще-то админа жду, – нарочито грубо откликнулся он.
– Ну, я админ.
Несколько долгих секунд Максим переваривал эту важную информацию, девушка терпеливо ждала, улыбаясь одними лишь уголками губ.
– Толстый, волосатый и старый? – придя, наконец, в себя, на всякий случай уточнил он.
– Ты же не привередлив, правда? На самом деле был такой. Ни хрена не делал целыми днями, только пиво литрами глушил и в игрушки шпилил. Выгнали нафиг. Теперь я за него. Оксана.
– Макс, – Максим осторожно пожал протянутую тонкую руку.
– Ну пойдем, хакер, покажешь, что ты умеешь.
Многозначительно подмигнув, Оксана поманила его за собой и зашагала в таинственный полумрак коридора. Задница, отметил Максим, у нее все-таки отменная. В реальности эта часть тела выглядела ничуть не хуже, чем в сети.
Оксана схватывала всё буквально на лету, и Максим быстро расслабился, поняв, что ему не придется подолгу разжевывать прописные истины. Отыскав по его описанию нужный исполняемый файл, Фрикаделька сама перезагрузила машину в безопасном режиме, вручную удалила бэкдор и вычистила все оставшиеся от него следы с помощью редактора реестра. Вместе с Максимом они проверили и остальные компьютеры в заведении, отловив и обезвредив еще двух троянцев.
– Ну что, отметим? – предложила девушка, когда они привели в порядок последнюю подвергшуюся ревизии машину, – вроде бы, по правилам хорошего тона я должна проставиться.
– Приглашаешь? – иронично спросил Максим.
– Почему нет? Или тебе не дают покоя гендерные стереотипы?
– Ну… просто непривычно как-то.
Прислушавшись к себе, Максим пришел к простому выводу: ему совершенно не хочется, чтобы этот вечер заканчивался.
– Раз так, можешь оплатить свою половину счета, но лично я считаю это проявлением мужского шовинизма. Тут, внизу, неплохой бар есть, пиво там наливают отличное, сами варят. Идем?
Бар и впрямь оказался уютным: небольшой зал был разделен на закутки, в каждом из которых притаился столик и несколько низких диванов. Они заняли место в дальнем углу, возле окна, за которым уже сгустилась чуть разбавленная светом фонарей вечерняя мгла.
