Особый кайф он испытывал, прикуривая «Мальборо» от свернутой в трубочку десятидолларовой банкноты: этот почерпнутый в каком-то дешевом боевике жест неизменно оказывал на девочек в лосинах мощное парализующее воздействие. В качестве контрольного выстрела навылет использовалось мартини со льдом, после нескольких бокалов которого девиц можно было укладывать в подходящую тару и везти куда угодно. Однако сколь-либо серьезные отношения с ними у Максима никак не завязывались: клубные девушки в большинстве своем могли вести длительные и крайне содержательные беседы лишь о шмотках, тусовках и концертах, путали косинус и коитус, лингвистику и кунилингус, и в целом не будили в душе Максима каких-либо серьезных чувств. «Отсутствие интеллекта невозможно компенсировать третьим размером», – говорил он.
Нофер смотрел на своего приятеля с непониманием и возражал: «Трахать мозг девушкам из ночного клуба – негуманно, а для иных целей отсутствие данного, несомненно, крайне важного и полезного органа – совсем не помеха».
Существовала и еще одна причина, заставлявшая Максима вновь и вновь надевать свое черное пальто, когда за окнами зажигались вечерние огни. Ведя разгульную и безбашенную клубную жизнь, он не просто чувствовал себя на вершине мира, он ощущал себя частью мощного и тайного преступного клана, протянувшего свои щупальца сквозь моря и континенты – почти такого же, какие показывали по телевизору пару лет назад в криминальном сериале «Спрут». Главный герой этой ленты, комиссар Катани в исполнении седовласого мачо Микеле Плачидо, был ему, безусловно, симпатичен, однако гораздо сильнее Максиму нравились его извечные враги, итальянские мафиози. Вот они-то казались ему по-настоящему крутыми парнями.
Система, которую он успешно построил вместе с Мегазоидом, генерировала постоянный доход, и Максим начал уже понемногу задумываться над расширением бизнеса, для чего планировал в скором будущем передать рутинный контроль над сетью взломанных серверов быстро набирающемуся опыта Ноферу, благо тот проявлял способности не только в склеивании блондинок. Максим уже видел в своих мечтах, как, однажды разбогатев, купит себе особняк где-нибудь на Мальдивах, всенепременно с бассейном, возле которого будет загорать в шезлонге с запотевшим бокалом белого вина.
Но самое главное – Максим чувствовал, что, когда он входит в бар или бредет по улице в своем модном прикиде, лениво поигрывая дорогим мобильным телефоном, которые все уважающие себя нувориши имели обыкновение носить в руке, прохожие глядят на него с некоторой завистью и даже опаской. И тогда в его душе просыпалось неведанное прежде чувство: ему до дрожи в коленях нравилось ощущать себя крутым, успешным и богатым. Мегазоид, наоборот, этого категорически не одобрял, всякий раз призывая Максима поменьше выпендриваться. «Запомни, Шельма, глубже нырнешь – дольше проживешь», – назидательно твердил он. Максим лишь усмехался в ответ, игнорируя ворчание толстяка. Он вообще не мог взять в толк, как можно жить в заваленной барахлом, воняющей плесенью и мышами конуре, зарабатывая при этом приличные деньги и не получая в обмен на них никакого удовольствия от жизни. Это было выше его понимания. Зато Марат полностью разделял его взгляды на жизнь, и потому Максим вскоре сблизился с ним настолько, что стал считать его своим лучшим и единственным другом.
