«Экое самодовольство», – раздраженно подумала Айрис, а потом напомнила себе, что вообще-то сама тоже должна была ехать в люксе, а не делить купе с чужаками.
В конце концов Айрис прочесала весь поезд за исключением вагона-ресторана. Время чая давно закончилось, ресторан заполнили мужчины, чтобы с относительными удобствами покурить и выпить пару рюмочек. Айрис в нерешительности застыла в дверях – ей хотелось убедиться, что мисс Фрой не забрела внутрь в поисках долгожданного спутника жизни. В этот момент ее руки коснулся некий оптимистично настроенный юнец, произнес что-то неразборчивое – похоже, приглашение выпить – и нагло ухмыльнулся. Айрис в ярости стряхнула его руку и уже хотела уйти, когда в гуле мужских голосов ей отчетливо послышалось звучание оксфордского акцента. Пытаясь высмотреть того, кому он принадлежал, она встретилась взглядом с чернобородым доктором. Его голый череп, наполовину скрытый за пеленой табачного дыма, напоминал луну в туманную ночь. Под бесстрастным взглядом темных глаз, увеличенных толстыми стеклами очков, Айрис почувствовала себя бабочкой, которую насадили на булавку и собираются классифицировать.
Внезапно и без видимой причины ей стало ясно: доктор причастен к тому ужасному, что случилось с мисс Фрой.
Хотя она явно вызывала к себе не слишком здоровый интерес, Айрис в ее нынешнем состоянии было уже все равно. Шагнув внутрь вагона-ресторана, она громко сказала:
– Если здесь есть англичане, умоляю, отзовитесь!
При виде симпатичной девушки, нуждающейся в помощи, один из мужчин вскочил на ноги – молодой человек с довольно приятным лицом и пронзительными карими глазами.
– Могу я чем-нибудь помочь? – выпалил он.
Айрис узнала голос. Она слышала его на станции незадолго до солнечного удара. Это был тот самый молодой человек, который возражал против суда присяжных. Внешне он оказался точь-в-точь таким, как представляла себе Айрис, у него даже имелся непокорный вихор того самого типа, который во время утреннего туалета послушно ложится, словно тренированная овчарка, но тут же радостно вскакивает, стоит положить на место расческу. В других обстоятельствах Айрис бросилась бы к нему, не задумываясь, однако сейчас дело было слишком серьезным, а молодому человеку, похоже, недоставало основательности. «Годится разве что заигрывать с официантками да хамить полицейским», – решила она.
– Ну же? – подбодрил ее молодой человек.
К своему стыду, Айрис обнаружила, что голос ее дрожит, а мысли путаются.
