Кто-то из офицеров, узнав о тщательной методике испытаний, бездумно посмеялся над нею в присутствии Дмитрия Михайловича.
Карбышев серьезно заметил:
— Если придется воевать и вам надо будет укреплять позиции проволочными заграждениями, вы раскаетесь в своем легкомыслии…
И здесь Карбышев оказался прав. Русская армия в первую империалистическую войну израсходовала до 800 тысяч тонн колючей проволоки. Без нее не обошлось ни одно полевое препятствие да и некоторые инженерные сооружения крепостного типа.
Воскресенье 13 июля 1914 года выдалось особенно жарким. Солнце палило щедро, и лучи его не заслонялись ни единым облачком. По случаю праздничного дня в саду крепости гуляли строители. Зеленый шатер разросшихся черешен, шелковиц, яблонь не только защищал от пекла, но и насыщал воздух густым и сочным ароматом зреющих плодов.
Больше всего народу собралось у теннисных кортов. Инженеры пришли сюда с женами. Мелькали быстрые ракетки, стремительно летели через сетку мячи. Болельщики энергично комментировали игру, подбадривали и подзадоривали соперников. Шутки, смех, озорные восклицания, веселье.
Подъехал на велосипеде Карбышев. Легко спрыгнул на землю, будто с коня. Увидел Догадина, подошел к нему, поздоровался и, пожимая руку приятелю, пожелал ему счастливого пути: Владимир Максимович собирался вечером отбыть в Одессу на приемку пробковых плит для крепостного холодильника.
— Завидная поездка, окунетесь в Черном море…
— А я на юг впервые, — признался Догадин. — Если бы можно, то полетел на аэроплане.
— Бежите от нас? Напрасно, — забасил штабс-капитан Канделаки, загорелый, белозубый южанин. — Как сказал Пушкин, там некогда бывал и я, но Брест милее для меня.
— В расчетах ошибаетесь, Пушкина перевираете, — съязвил Владимир Максимович в адрес своего помощника, но широкой простодушной улыбкой дал понять, что говорит не в упрек, а ради красного словца.
Неожиданно появился полковник Короткевич. Всегда спокойный, ровный в обращении с людьми, радушный, он выглядел каким-то растерянным и унылым. Отозвав в сторону Догадина, он тихо произнёс, с трудом выговаривая каждое слово:
— Владимир Максимович! Нехорошо приносить дурные вести. Но вашу поездку придется отменить. Получен приказ готовиться к войне.
В воздухе пахло войной. Почти за месяц до этого воскресного дня — 15 июня — наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд отправился на Конопишта к сербской границе. Там развертывались маневры австро-венгерских войск. Карета наследника с пышным эскортом въехала в главный город Боснии — Сараево.
