Я любил тебя, поэтому я нарисовал эти приливы мужчин в мои руки
и начертал мою волю по небу в звездах,
Чтобы обрести свободу, семиколонный богатый дом,
что твои глаза могут светиться для меня,
Когда я приду.
Смерть, казалось, была мне служанкой в пути,
пока мы были рядом;
и видели тебя, ожидающего,
Когда ты улыбнулся,
в скорбной зависти он удрал от меня,
забрав тебя прочь, в тишину.
Любовь, утомившись идти, нащупала твое тело на миг,
Что стало нашей скромной наградой,
пока мягкая рука земли твои черты не узнала;
И слепые черви жирели на твоей плоти.
Люди молили меня, чтобы я сделал нашу работу,
нетронутые дома,
Как памятник тебе,
но его я разрушил, не закончив; и теперь
из нор выползают мелкие твари, спеша укрыться
в искаженной тени твоего дара.
Судя по тексту, речь идет об умершем возлюбленном, с которым автор предполагает встретиться на небесах.
По всей видимости, у Лоуренса были и другие любовники во время ближневосточных экспедиций. Характерно также, что когда он вместе с несколькими арабами, переодевшись в цыган, пришли на разведку в Амман, то подверглись сексуальным домогательствам со стороны турецких солдат и вынуждены были бежать из города, чтобы не подвергнуться насилию. Надо сказать, что несмотря на запрет, содержащийся в Коране, гомосексуализм был широко распространен в Османской империи, особенно среди кочевников и обычно не преследовался. В «Семи столпах», обсуждая отношения между юными бойцами на войне, Лоуренс говорил об «открытости и честности совершенной любви» и ссылался на «друзей, которые содрогаются вместе на плодородной почве в высших горячих интимных объятьях». А в письме Шарлотте Шоу он признавался: «Я видел много любовей мужчины к мужчине. Некоторые из них были симпатичны и удачны».
Как в книге, так и в письме в 1919 году в военный колледж, Лоуренс описал эпизод, как 20 ноября 1917 года, будучи на разведке в Дераа, он был захвачен турецкими военными, местным беем и его охранниками, которые подвергли его жестокому избиению и сексуальному насилию. В книге это было описано так: «Этот человек при помощи своих охранников жестоко выпорол меня, а затем, когда я был совершенно сломлен, они принялись омерзительно развлекаться со мною».
В итальянской «Истории шпионажа» Лоуренс характеризуется следующим образом: «Только в лоне Арабского бюро Лоуренс смог до конца раскрыть свой талант авантюриста. Он был по-лисьи хитер, дьявольски ловок, не считался ни с кем и плевал на начальство, чем восстановил против себя почти весь британский генеральский штаб. Только небольшая группа экспертов ценила его поистине энциклопедические знания и умение вести дела с арабами. Лоуренс знал, что у него имеются влиятельные друзья в Лондоне. Поэтому он, не стесняясь, гнал от себя тех, которые мешали ему или просто не нравились ему. Самоуверенный и дерзкий, мечтательный и надменный, Лоуренс в двадцать лет стал офицером отделения Интеллидженс сервис в Каире, лучше всех изучил арабов и имел наиболее широко разветвленную и хорошо организованную агентурную сеть на территориях, занятых турками. Замкнутый, тщеславный, обожающий преклонение перед собой, он был храбр перед лицом опасности и авантюристичен до предела. Лоуренс превратился в настоящего кочевника, носил одежду бедуинов, прекрасно ездил на верблюдах, был неприхотлив в еде, легко переносил жару и жажду и превратился в конце концов в руководителя арабских повстанческих отрядов, которые весьма эффективно боролись против турок. Он был похоронен в лондонском соборе святого Павла среди британских военных героев и артистических знаменитостей.
