Щеглов промолчал, опустил голову.
Швецов и Конев, пожелав удачи командованию батальона, вышли из комнаты и направились к вездеходу.
Хоть и неловко, стыдно было перед людьми, но комбат Чайковский приказал без промедления начать переправу через реку Тверцу.
По деревне, рота за ротой, батальон спускался к берегу, шёл второй час ночи. Солдатам запретили зажигать даже спички из-за опасения случайно быть замеченными. Всё происходило в полной темноте. В миномётной роте шагал и сержант Николай Басов. Он едва не падал, ноги были, как ватные, иногда перед глазами возникали и тут же исчезали оранжевые круги.
— До рассвета хоть подождали бы, чего уж так гнать! — пожаловался Николай соседу в строю.
— Нам, сибирякам, всё по плечу, — отозвался тот. — Мы, сибиряки, народ привычный. Командир лучше нас с тобою знает обстановку, знает, куда и зачем надо идти.
— А я не сибиряк, я из Торжка, — сказал Басов. — Я не против командира, я говорю, что о людях надо думать, отдых надо дать.
— Ну и что, что ты из Торжка, — возразил сосед. — Если попал к нам, считай себя сибиряком. У нас чужаков нет, все свои, сибирские.
— Свои так свои, — согласился Николай.
— Эй, разговоры прекратить! — послышался голос командира роты.
Бойцы замолчали, продолжали спускаться к реке.
Дело осложнилось тем, что в Рылове мост через Тверцу был взорван. Фашисты, похоже, всё-таки выполняли приказ своего генерала фон Бока.
Наши саперы отыскали брод в самом узком месте русла. Но и там ширина реки была приличной — больше тридцати метров, а вода ледяная, хорошо, что ещё не тронута льдом. Первыми верхом на лошадях переправили на другой берег разведчиков и боевое охранение, те сразу двинулись в сторону станции Брянцево, чтобы разобраться, где фашисты, какие силы врага идут по шоссе Москва-Ленинград.
На берегу кипела переправа. Понтонов, надувных лодок, даже обычных плоскодонок — ничего под рукой не оказалось. Уповали на одно: сибирякам всё по плечу. И в самом деле, бойцы разбирали старые сараи, сплачивали из бревен плоты, связывали друг с другом конные повозки — всё шло в дело.
Сибиряки мастерили переправу дружно, не хотели подводить своего генерала, к которому относились с большой симпатией.
3
Василий Иванович Швецов сам лично участвовал в формировании 133-й дивизии в Новосибирске, был её первым командиром, с ней выехал на фронт 26 июня 1941 года, на четвёртый день войны. Дивизию составили те, кто жил в сёлах и городах Алтая и Сибири. Несколько командиров и комиссаров имели опыт боёв на озерах Хасан и Халкин-Гол, а также в Испании в ходе гражданской войны. Генерал знал в лицо едва ли не всех солдат и офицеров, их характеры, способности, помнил привычки и наклонности, что хорошо помогало ему в трудных фронтовых ситуациях. В начале войны сибиряки сражались на Западном фронте, а в сентябре в районе города Андреаполя прикрывали стык Западного и Северо-Западного фронтов.
