Марьинские клещи | страница 84

Бойцы артиллерийских расчётов понимали: если фрицы прорвутся по мосту на их берег, то деваться некуда. Чтобы не погибнуть, надо было одержать верх, иначе — смерть.

Танковая колонна фашистов со стороны центра появилась, когда наши артиллеристы уже расставили орудия и были готовы к бою.

Головной немецкий танк прибавил обороты, он рассчитывал на большой скорости проскочить мост. За ним усилили ход и другие бронемашины.

В тот момент, когда головной танк доехал до середины моста, на берегу открылись ворота забора, и оттуда грянул пушечный залп. Снаряды резанули по фашистскому танку, разорвали ему гусеницу, и он, не успев скинуть обороты, развернулся поперёк моста. Второй запл пробил броню подбитого танка, и он загорелся.

В колонне возникла паника.

Другие танки не могли развернуться на узком пространстве моста, и вскоре также были расстреляны в упор бойцами батареи лейтенанта Кацитатдзе.

Над Тверцой полыхал костёр из трех фашистских танков.

Через какое-то время враги попытались стащить с моста горящие машины, но потеряли ещё один танк.

До конца суток фашисты уже не делали попыток занять мост.

В тот же самый день генерал фон Бок, заботясь о перспективе своего наступления, издал приказ для войск 9-й, 16-й армий и 3-й танковой группы. Говоря о «дальнейшем уничтожении противника», генерал ставил задачу: группировка «как можно быстрее достигает района Торжок и наступает отсюда без задержек на Вышний Волочек для того, чтобы предотвратить переправу основных сил противника через реку Тверца и верхнее течение реки Мста на восток.

Необходимо вести усиленную разведку до рубежа Кашин-Бежецк-Пестово».

До намеченного фашистами взятия Торжка оставалось ровно 10 дней.

Тяжелый гул со стороны Ржева нарастал, усиливался, приближался.

Гул зловещий, наводивший страх.

И всё-таки самолёты фашистов с чёрными крестами на крыльях возникли над кромкой ближнего леса как-то неожиданно. К их налётам невозможно было привыкнуть.

Дети сразу всполошились.

— Опять летять, опять бомбять! — закричала Маша, самая проворная из девочек, игравших у колхозной конюшни. — Скорей бяжим на Логовежь, под вятлу, а то до дому не успеем.

— Бяжим, бяжим! — громко кричала Маша.

Подружки опрометью кинулись от конюшни. Только мелькали их подшитые валенки, да на ветру развевались платья, вылезавшие из-под телогреек.

Прибежав на берег реки, они, будто птенцы, упавшие из гнезда, забились под коренья раскидистой ветлы, где была вырыта яма, из неё брали песок. Дети почувствовали себя в безопасности.