Его обвинили в том, что допустил в июне 1941 года отступление наших войск от западных границ до Минска.
Павлова отстранили от командования фронтом, а 4 июля арестовали. На вопрос генерала, в чём его подозревают, армейский комиссар 1-го ранга Л.З.Мехлис с нескрываемой ненавистью бросил:
— В предательстве!
Вот так — ни больше, ни меньше.
При самом деятельном участии Мехлиса генералу Павлову выставили грозные обвинения — «был участником заговор ещё в 1935 году», «имел намерение в будущей войне изменить Родине», «открыл фронт противнику».
Даже Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин, когда после суда над генералом получил проект приговора, картинно возмутился: «Пусть выбросят всякую чепуху вроде «заговорщической деятельности».
С самого начала Дмитрий Григорьевич отвергал лукавые формулировки в свой адрес, называл их тяжёлыми, неправедными. Он не только командовал Западным фронтом, но и был удостоен звания Героя Советского Союза, а также являлся заместителем Председателя Совнаркома СССР.
— Я боевой генерал, — возразил Павлов Мехлису, когда услышал обвинения в свой адрес. — Поэтому я требую, чтобы суд надо мной был в присутствии начальника Генерального штаба Красной армии.
Мехлис пропустил просьбу Павлова мимо ушей.
Он желал всеми фибрами души получить признательные показания. Генерала допрашивали батальонный комиссар Павловский и чекист, младший лейтенант Комаров.
Отрывок из допроса:
«Вопрос:
— Вам объяснили причину вашего ареста? — спросили следователи.
Ответ:
— Я был арестован днём 4 июля с.г. в Гдове, где мне было объявлено, что арестован я по распоряжению ЦК. Позже со мной разговаривал зам. пред. Совнаркома Мехлис и объявил, что я арестован как предатель.
Вопрос:
— В таком случае приступайте к показаниям о вашей предательской деятельности.
Ответ:
— Я не предатель. Поражение войск, которыми я командовал, произошло по независящим от меня причинам.
Вопрос:
— У следствия имеются данные, говорящие за то, что ваши действия на протяжении ряда лет были изменническими, которые особенно проявились во время вашего командования Западным фронтом.
Ответ:
— Я не изменник, злого умысла в моих действиях, как командующего фронтом, не было. Я также не виновен в том, что противнику удалось глубоко вклиниться в нашу территорию. Никогда ни в каких заговорах я не был и ни с какими заговорщиками не вращался. Это обвинение для меня чрезвычайно тяжёлое и неправильное с начала до конца. Если на меня имеются какие-то показания, то это сплошная и явная ложь людей, желающих хотя бы чем-нибудь очернить честных людей и этим нанести вред государству».
