– И никому неважно, что этот сознательный гражданин сейчас сидит в временном финансовом луже – ни гроша в кармане, – заскулил Володя, перейдя в открытое выклянчивание.
Игорек, водитель прокуратуры, заранее знал ответ Радкевича – он весьма сдержанно относился к алкоголю и не мог терпеть подобных попрошаек. Он уткнулся в руль, и только подрагивающие плечи в кожаной куртке выдавали, что его просто разрывает приступ неуправляемого смеха. И был ошарашен, услышав сногсшибательный ответ:
– Конечно – беспокоит. Надеюсь, на сегодня хватит?
Даже не поблагодарив, «сознательный» гражданин пулей вылетел из машины и, зажав в кулаке вожделенный банкнот, помчался обратно к киоску. Машина тронулась, и они уже не могли услышать разговора, потом на целые годы ставшим «топом» застолье сельчан.
– Василиса, ну ка достань мне бутылочку водочки получше да покрепче. Смотри, чтоб паленную не сунула. Знаю я тебя!
– Деньжата успел свистнуть с кого то?
– Василиса, ты смотри, слова выбирай! Меня сам прокурор с области угостил. Как ценного государственного свидетеля!
– Ох ты окаянный, – от столь откровенной наглости с злости аж поперхнулась киоскерша. – Прокуроры ему в друзья стали записываться! Да ты с ним только на суде разговаривать будешь! На, бери. И проваливай, чтоб глаза мои тебя больше не видали!
… Главный прокурор области не скрывал своего восторга, который на него, истинного профессионала, произвел доклад Радкевича. Еще бы – раскрыт «висяк», о котором, не скупясь трубили вся областная и столичная пресса.
– Что собираешься делать дальше, Виталий Егорьевич?
– Объявлять нашего фигуранта в международный розыск. Преступление – из ряда вон выходящее.
– Одобряю. Если он еще кого то отравит, нас самих на виселицу отправит, – невесело пошутил главный. – Но вот что меня беспокоит – доказательств у нас пока, как говорится, кот наплакал. Не махнуть ли в Калининград? Командировка, считай, у тебя уже в кармане…
