Мне эта беда казалась поправимой. Если бы она разрешила мне выпивать вино всегда, когда подойдет срок, то и мне, и ей стало бы только лучше. Я бы тоже смог ходить к ней через болото…
Я размечтался и не сразу услышал, что спросил отец Рашворт:
– А кто с Мириам сейчас?
– Что?
– Кто сейчас под чарами вина?
– Никто. Была раньше одна девушка, но ее вылечил профессор.
– Какой профессор? Как вылечил? – отец Рашворт так удивился, что даже присел, ожидая ответа.
– Он приезжий. Тоже доктор, занимается изучением мозга и человеческой психики. Мы с Генри познакомились с ним и попросили его помочь.
– Подожди, сынок, не мели чепуху. Только Мириам может снять чары вина из цветов смерти. Это доктора не лечат. Что за профессор такой?
Я усмехнулся, так как пастор продолжал в изумлении стоять на полусогнутых ногах.
– Его зовут Ричард Бэтнуар. Он побывал в Индии и…
Отец Рашворт схватился за сердце и сел мимо стула на пол. Я бросился к нему.
– Повтори, как его зовут? – произнес он, страшно побледнев.
– Ричард Бэтнуар. Да вы успокойтесь, не надо так волноваться. Что случилось?
Я помог ему сесть на стул, мысленно ругая себя, что не взял с собой свой саквояж с лекарствами.
– Ах ты, олух, простофиля! – вдруг произнес пастор, отдышавшись. – Прости меня, Боже, не могу сдержаться. Так он вернулся!
Теперь моя очередь была удивляться.
– И ты еще спрашиваешь, что это за темная сила! Да ведь это же он, Бэтнуар, – колдун, страшнее какого сейчас и не сыщешь!
– Ах, вот оно что! – я смог наконец-то понять, в чем дело. – Это не он колдун, а его пра-пра-прадед был колдуном. Мы у него спрашивали, и он сам нам так сказал. Их просто зовут одинаково.
Отец Рашворт всплеснул руками.
– Ну, не глупец ли ты, сын мой? Ты что же, ожидал, что он так и признается: «Да, я колдун»? Ох, горе, горе! У Ричарда Бэтнуара никогда не было ни детей, ни внуков, ни правнуков! Это он сам, собственной персоной!
– Не может быть, – пробормотал я.
– То-то и оно. А ты, говоришь, еще и знакомство с ним водишь? Ну-ка, опиши мне его.
– Ему нет еще 50 лет, орлиный нос, черные проницательные глаза. Одевается очень хорошо, носит с собой такую трость, будто змея вокруг дерева обвилась… Не расстается с ней.
– Еще бы! Это его волшебный посох. Ты в руках трость эту не держал?
Я покачал головой.
– Тебе повезло. Попробовал бы взять – спалил бы руку. Может, тогда бы понял, что к чему… А ну, давай, рассказывай обо всем, что у вас творилось, и все, что с ним связано. Отоспишься потом, в Манхатане.
