Миссис Петерсон молчала, глядя в пол. Ее волнение выдавало то, как она комкала в руках платок. Я пришел на выручку Генри.
– Миссис Петерсон, простите нас, пожалуйста, что мы затрагиваем вопросы, совершенно нас не касающиеся. Смею вас заверить, что нами движет не праздное любопытство, и сами мы никогда не решились бы говорить об этом. Но нас обязывает профессия доктора, а кроме того, я действительно обещал Дэвиду помочь… Еще раз простите, что мы вмешиваемся не в свое дело, но я тоже думаю, что он заслуживает более честного отношения. Пусть Линда разлюбила его, пусть она бегает на свидание с другим парнем, но Дэвид вправе знать это…
– Ох, да если бы она ходила в лес к какому-нибудь парню! Нет, все не так! – не выдержала мать. – Во всем виновата Мириам, она украла у меня дочь! Из-за нее все мои беды!
Услышав это, Генри досадливо поморщился.
– Не кривитесь так, доктор Крон. Я знаю, что вы не верите в ведьму, но я сама ее видела вот здесь, в своем дворе! Она сделала так, что Линда приходит к ней в лес каждый вечер. И с каждым разом она околдовывает мою несчастную девочку все больше и больше. До того приворожила, что ей уже эта нечисть дороже родной матери стала! – со слезами в голосе воскликнула миссис Петерсон. – Обычно они видятся где-то далеко в лесу, а один раз Мириам сама пришла сюда. Не знаю, что ей надо было… Линда как раз ушла к подружке… Ну, думаю, сейчас ты у меня получишь! На стене в другой комнате висит ружье моего мужа. Я его схватила, выскочила на крыльцо, а ведьмы уже и нет. Словно в воздухе растворилась! Я-то ее не боюсь. Линда не позволит причинить мне зло… Хотя ружьем эту нечисть все равно не возьмешь…
Мы с Генри до того были потрясены услышанным, что и не знали, что сказать. Миссис Петерсон тяжело вздохнула:
– Ну, можете мне не верить, – воля ваша. А для меня это настоящее горе! Вот так, бывает, жду Линду ночью, не сплю и думаю: «Вернется она домой, или я ее уже навсегда потеряла?» А как придет часа в два ночи (сама не своя, глаза сверкают не хуже, чем у ведьмы), ничего не рассказывает, отмахнется от меня и идет спать. И не удержишь ведь! Говорит мне: «Мама, мне так плохо, если я какой-то день не вижу ее. Не запрещай мне ходить к Мириам, я без нее не могу!» И правда, однажды я два дня держала ее взаперти дома, не пускала в лес, так у нее ни с того, ни с сего жар начался. Пришлось отпустить.
– Но зачем Линда нужна Мириам? – спросил я.
– Не знаю, почему она мою дочку выбрала, доктор Фрэдбер. Она ей что-то такое рассказывает, проклятая. Своему нечистому ремеслу пытается научить. Хочет сбить со светлой дороги, от Бога увести, со мной разлучить! Я прямо не знаю, что мне делать, – и миссис Петерсон разрыдалась.
