Помню, в начале перестройки, когда мы буквально голодали, из-за чего выглядели, видимо, особо одухотворенно, мой американский коллега, специалист по русской поэзии Лэрри, наверное, чтобы сделать мне приятное, сказал:
– Мне нравится Мандельштам. Когда я его читаю, я чувствую, как по горлу растекается чистый мед!
Меня чуть не вывернуло наизнанку. От предложения съесть великого покойного поэта…
Из-за этноцентризма европейцев, о которых еще недавно говорили как о рыцарях древней цивилизации – Старого Света, в Америке их до сих пор называют «еврососисками». Сосиска в данном случае олицетворяет гибкий, податливый хребет европейца, который еле держится на ногах и не тверд в своих решениях. Их называют также «евронытиками», «евроидами», «европниками». Слово «геморрой» стало активным синонимом для всех дел с европейцами.
Стоило укреплять евро, чтобы тратить их на витиеватую, бестолковую и безрезультативную дипломатию, вино, отдых, бюрократию и социальные программы. Вот кто настоящий иждивенец и паразит на мировом теле. Сексуальные коннотации обвинений сводятся к одному: американец – полноценный гетеросексуальный самец, а европеец – это конченый голубой или Eu-nuch – евнух. Французов кроют так часто и повсеместно, что, кажется, достаточно произнести слово «француз», чтобы кабак взорвался от гогота здоровых, краснолицых «ковбоев».
Смягчает американский антиевропеизм счастливое невежество американцев, чьи познания о Франции сводятся к тому, что это «где-то далеко».
Антиамериканизм во Франции уходит корнями в презрение к Англии и всему англосаксонскому. Активистская стратегия хороша в бейсболе, но подводит в частной жизни, считают французские обыватели. Чтобы что-то выросло – от кактуса до большого чувства, – нужно уметь брать паузы, ждать, тихо восхищаться, млеть, то есть периодически вести себя пассивно.
У нас, русских, амбивалентная психология. С одной стороны, «Поспешишь – людей насмешишь», с другой – «Под лежачий камень вода не течет», «Без труда не вытянешь и рыбку из пруда».
Правда, последние пословицы звучат скорее как уговоры, наконец, подняться из положения лежа и хоть что-нибудь сделать.
Надо сказать, что имперские амбиции французов давно воплощаются главным образом в символической плоскости, нацелены на умы потребителей.
Никто лучше французов не научился торговать образованием, воспитанием и манерами.
Они первыми стали торговать воздухом, нематериальными ценностями. Причем опережают они нас и американцев в гуманитарной сфере, оценив ее перспективность: какими бы развитыми ни были технологии, определять их развитие будет человек. Русские и американцы продолжают конкурировать в сфере новых технологий, понимая под научно-техническим прогрессом именно технический прогресс.
