Чертовщина какая-то… Они, чего на полном серьезе собираются нас убить и продать машину за пять пузырьков какой-то отравы? Да кому они ее продадут? Ночью, в деревне? Нет, нет, по-моему, это тяжкие последствия «Холодка». Все слишком просто до нереальности. Точно, это глюки. Иного не может быть. Ведь обещал же себе, что не буду пить…
Выломав балясину, парень отошел за сортир и притаился, положив орудие на плечо.
Я ущипнул себя за палец. Больно. Нет, не глюки.
Вой собаки. Полная луна. Полнолуние. Время темных сил.
Неужели, это правда?…
Голос сильно пьяного Никиты. Шаги, скрип дверей.
– Ну, чего за проблемы?
Жердь соскочила с плеча и заняла боевую позицию. Тракторист тащил Никиту к сортиру.
– Пойдем, чего покажу… А где твой кореш?
Кореш протрезвел быстрее, чем в самом фирменном пятизвездочном вытрезвителе.
Что не удивительно. Происходящее все-таки было правдой.
– Не знаю… Вышел куда-то. Может, в тачке.
До гальюна два шага, один…
Ч-ч-черт!
Я вскочил и словно Джеки Чан прыгнул сзади на парня с жердью. Но немного не рассчитал прыжок и промахнулся, лишь слегка зацепив. Но этого хватило, чтобы нарушить планы врага. Тяжелая балясина обрушилась не на темечко несчастного Никиты, а на его хлипкое плечо.
Никита рухнул как срубленная одним ударом березка, не успев произнести даже «блин». Я устоял на ногах, и пока соперник поднимал балясину для второй попытки, въехал ему головой в живот. Фермер, не отпуская орудия, согнулся в поясе, а затем осел на пятую точку, простонав: «Во, бля…»
Я повернулся к рыжему. Тот не ожидал засады и в честный поединок вступать не решился. Попятился назад и скрылся за дверью клуба с криком: «Наших бьют!»
У меня оставался единственный выход. Пока первый боец пытался подняться, я взвалил на себя стонущего от боли Никиту, благо весил он, несмотря на пузо, не больше семидесяти кило и, согнувшись, устремился за клуб, к полю с высокой травой. Лучше смыться. Кто знает этих местных? Сначала затопчут, а после разбираться станут. Или не станут.
Я успел дотянуть вовремя. Когда за спиной послышались возбужденные голоса, я уронил Никитушку наземь и, тяжело дыша, зажал ему рот ладонью, чтобы он не брякнул чего-нибудь сдуру. Высокая трава и темнота скрыла нас от чужих глаз и, можно слегка перевезти дух. Но не тут то было…
– Они туда побежали… В поле! Я видел!
– Давай за ними, далеко не уйдут!
– Егорыч, тащ-щы ружье! Мужики, сюды! Трезор, искать!
Клянусь, последняя фраза принадлежала Никитиному однополчанину. Я выглянул из-за укрытия. Луна, светившая ярко, словно фара мотоцикла, позволила мне увидеть происходящее. Так и есть. Валера стоял во главе десятка деревенских и внимательно вглядывался в поле. Через минуту к ним присоединился еще один человек. С ружьем. Кажется, это был лейтенант.
