Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет] | страница 5

«Бентли» подъезжал к воротам Саблон, ведущим в Булонский лес. Листва деревьев образовывала непроницаемый зеленый занавес. Здесь следовало быть готовым к самым серьезным вещам. Рука Жоржа непроизвольно сжала руку мисс Дороти. Ничего, он будет глядеть в оба.

Но Гюстав! Он снова не принял мер предосторожности! Как беззаботно он повернул направо, к Ботаническому саду, все еще не догадываясь, что за деревьями прячутся дикари. Прищурившись, Жорж заметил по меньшей мере три безобразные, ярко-синие головы, которые выглянули из кустарника и снова спрятались в нем.

По вине ненаблюдательного Гюстава Жорж не сможет сейчас расправиться с ними и выгнать их в страну синекожих. Но ничего, он разделается с ними на обратном пути.

— Остановитесь здесь, — приказал Жорж шоферу.

— Слушаю, месье, — ответил Гюстав и остановил «бентли» на обочине в тени деревьев.

Жорж открыл дверцу и выпрыгнул из машины.

— Всем оставаться здесь и не трогаться с места! Это опасно! — крикнул он и исчез в кустах.

Мисс Дороти с улыбкой проводила его взглядом. А потом вздохнула и закурила сигарету.

Сидевший в траве Тони проводил взглядом группу всадников, проехавших по соседней аллее.

— Тебе приходилось когда-нибудь ездить верхом? — обратился он к сидевшему рядом с ним крупному, толстому мужчине.

— Нет, — ответил Гран-Луи[1]. — Не знаю почему, но я всегда побаивался лошадей. Черт знает, о чем думают эти твари.

— А я… мне хотелось бы попробовать, — мечтательно заявил Тони. В маленьком местечке, где он родился, лошади были редкостью. Во всяком случае крыс там было куда больше. Так что в юности он не занимался не только верховой ездой, но и вообще каким-нибудь видом спорта. Не назовешь же спортом часто заканчивающиеся поножовщиной драки между парнями из португальских и алжирских семей перед лицом давно привыкших к подобным разборкам, а потому наблюдавших за ними без особого интереса зрителей. Шрам на левой скуле Тони на всю жизнь остался воспоминанием об этой поре его жизни. Впрочем, он оставил куда больше отметин на лицах своих противников — в пылу схватки, часто теряя контроль над собой, шел напролом; даже более сильные и опытные бойцы побаивались отчаянного парнишки.

Неизвестно почему, но симпатии Тони всегда были на стороне португальцев. Португалкой была и его первая женщина, маленькая, худенькая девочка по имени Мануэла. Правда, душ принимала не часто, что не мешало ей быть славной девушкой в других отношениях.