— Понятно, — кивнула она и, чуть поколебавшись, добавила к набору еще таблетку. Подцепила одну пальцами и поднесла к его губам, держа наготове кружку. — Давай!
Он проглотил и запил. Тем же путем проследовали и остальные таблетки.
— Хорошо, — словно послушную собаку, похвалила его женщина. Взяла со столика полотенце, вытерла ему подбородок, на который пролилась струйка питья. — Поспишь?
— Да.
Глаза и в самом деле закрывались. Казалось, весь мир вокруг покачивается, словно он лежит в лодке и плывет куда-то, плывет…
— Если надо будет что-то, позови меня, — донеслось откуда-то издалека. — Меня Грейс зовут.
Грейс… Грейс… Лодка слегка качнулась и поплыла дальше.
Когда Рейлан пришел в себя в следующий раз, вокруг царила полная темнота. По лицу текли струйки пота, и все тело было мокрым, но голова больше не кружилась, и попытка пошевелиться на этот раз не вызвала вспышки боли.
Он прислушался и неуверенно позвал:
— Э-э… Грейс!.. — собственный голос прозвучал непривычно хрипло и слабо — едва ли кто-нибудь за пределами этой комнатушки мог услышать его.
В ответ раздался скрипучий звук и одновременно — шум, словно рядом на пол упало что-то увесистое. Потом — быстрый топоток, скрип двери… странно, а он всегда считал, что кошки ходят бесшумно.
Грейс пришла через несколько минут. Сначала в коридоре вспыхнул свет, а потом появилась и она — в халате и шлепанцах, явно разбуженная и сонная. Нагнулась, пощупала его лоб и спросила:
— Ну что, получше тебе?
— Да. Мне… в туалет надо.
Она взяла с сервировочного столика банку из-под майонеза с плотно прилегающей крышкой и поставила рядом с ним.
— Вставать тебе не стоит, так что вот… воспользуйся. Потом заткнешь, я выкину. Справишься?
Рейлан кивнул. Уж в этом-то он не попросил бы помощи, даже если бы подыхал!
— Я пока принесу свежую простыню — ты весь мокрый, — сказала она и вышла из комнаты.
Похоже, температура у него упала, осталась лишь слабость — такая, словно к рукам и ногам были привязаны железные цепи; каждое движение давалось с трудом. Зато грудь почти не болела и пальцы на левой руке более-менее сгибались — это оказалось приятным сюрпризом.
Вернувшись, Грейс протянула ему что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся его собственными трусами, чистыми и теплыми, словно их только что прогладили утюгом.
— Вот, можешь надеть.
Рейлан втащил их под одеяло, неловко, с трудом, натянул — и откинулся на спину: от этого пустячного усилия сердце заколотилось так, словно он пробежал полмили, на лбу выступил пот.
