– Трахни меня поскорее, Дэмиен. Я хочу, чтобы ты глубоко вошел в меня. Пожалуйста, я так этого хочу.
Он продолжает двигать во мне пальцами. Я чувствую запах своего возбуждения. Я полностью потеряла всякий стыд. Я так близка к оргазму. Мне совершенно наплевать, что мы находимся в гараже. Я хочу, чтобы Дэмиен в меня вошел. Я хочу кончить в его объятиях.
– Спасибо, – нежно шепчет Дэмиен и убирает от меня свою руку.
– Ну, что же ты делаешь? Пожалуйста! – молю его я.
– Мисс Фэрчайлд, вы расстроены?
– Еще бы!
– Хорошо! – произносит он довольным тоном и приказывает: – А теперь садись в машину.
Я повинуюсь, сажусь на кожаное сиденье и плотно сжимаю ноги, чтобы как-то успокоиться.
Дэмиен обходит автомобиль и занимает место водителя.
– Раздвиньте колени, мисс Фэрчайлд, – говорит он. – Вы кончите тогда, когда я вам позволю.
Я бросаю на него недовольный взгляд, но повинуюсь.
– И что надо сказать?
– Да, сэр.
– Молодец.
Я сижу в расстроенных чувствах, а Дэмиен заводит мотор, и мы выезжаем в подземный туннель, освещенный электрическими лампами. Мы несемся по туннелю, и я чувствую себя девушкой из фильмов о Джеймсе Бонде.
– Куда мы едем? – интересуюсь я.
– Всему свое время. Скоро узнаешь.
Туннель заканчивается стеной, и мне кажется, что мы вот-вот в нее врежемся, но стена отодвигается, и мы выезжаем на частную дорогу. Через некоторое время мы оказываемся на автотрассе, идущей вдоль побережья Тихого океана.
– Может, все-таки расскажешь, куда мы едем? – снова спрашиваю я.
Но Дэмиен молчит и только загадочно улыбается.
– Мы возвращаемся в Лос-Анджелес? Сейчас уже почти одиннадцать вечера.
– Мисс Фэрчайлд, – говорит он, – сегодня вы, видимо, не ляжете спать сразу после передачи «Спокойной ночи, малыши».
Я не спорю и больше не пытаюсь выпытать у него, куда мы едем, а откидываюсь на кожаное сиденье и смотрю на проносящийся за окном автомобиля океан. Я сижу, широко раздвинув ноги, как мне было приказано. Платье бесстыдно задралось, и Дэмиен любуется мной в зеркало заднего вида.
– Я обратил внимание, что тебе нравятся картины Блейна, – вдруг говорит он.
– Он очень талантливый художник.
– Он прекрасно передает сексуальное возбуждение и стыд. У него есть несколько работ, изображающих женский оргазм. Очень сильные картины. А что тебе больше всего понравилось?
– Да все картины хорошие.
– А мне показалось, что тебе понравилась женщина на шезлонге. Ты помнишь эту работу?
– Да, помню, – отвечаю я. Сердце начинает биться быстрее. Кажется, я понимаю, к чему Дэмиен завел этот разговор.
