— Мне… мне надо идти, — сказала девушка, впихивая мне Пого и спешно выбегая из помещения. Проходя мимо Генри, она одарила его странным долгим взглядом, но промолчала.
Прошло несколько напряженных секунд, прежде чем он заговорил:
— Мне нужно, чтобы ты перестала есть.
Прижав Пого к груди, я присела на один из диванов.
— Почему? Я люблю поесть. Это важный процесс выживания, знаешь ли, и в отличие от вас, мне стоит об этом беспокоиться.
— Здесь тебе не нужно есть, — Генри закрыл дверь и подошел ко мне, но не стал опускаться на диван. — Это не является необходимым, и ты должна адаптироваться.
Я медленно опустила Пого, и тот как по команде забежал за диван. Я же, по глупости, осталась на месте.
— Я люблю еду. У меня нет лишнего веса, и я не вижу здесь проблемы.
В глазах Генри бушевал серый шторм, пробиравший меня до дрожи.
— А как же Каллиопа?
— А что с ней?
— Каждый раз, когда ты садишься за еду, ты подвергаешь ее опасности.
Я уставилась на него.
— С твоей стороны очень грубо использовать этот аргумент против меня! Что я могу ответить?
— Это правда! — пылко продолжал парень. — И я бы предпочел, чтобы ты ответила, что это достаточно большой стимул, чтобы ты перестала есть.
Я сжала челюсть.
— С чего вдруг ты поднял эту тему?
Он закрыл глаза, между бровями пролегла глубокая складка. Никогда не видела его таким расстроенным, даже когда убили Ксандера. Но речь о еде. С чего такой переполох?
— Это испытание, — тихо сказал он, будто не хотел, чтобы кто-то услышал. — Если ты не перестанешь есть до решения совета, то провалишь его.
Отказ от еды — это испытание?!
— Какого же рода этот тест? — выпалила я. — В чем его смысл? Посмотреть, смогу ли я заморить себя городом, пока не стану настолько тощей, что умру, как только выйду отсюда?
— Чревоугодие, — перебил меня Генри, и я закрыла рот. — Они хотят посмотреть, как быстро ты адаптируешься. Вот, на что тебя тестируют. Не кричи на меня, Кейт. Это не я решаю, какими будут испытания.
Чревоугодие. Пришлось задуматься на пару секунд, прежде чем я вспомнила, где слышала это слово прежде. Я замерла.
— Семь смертных грехов? В них суть испытаний?
Генри начал неловко выкручивать себе руки.
— Я не могу ответить. Если совет узнает, что я успел тебе рассказать, скорее всего, мы автоматически провалим испытания.
Мы. Что-то в его напряженном голосе тронуло меня за душу, и я с удивлением поняла, что мы наконец-то сработались. Я сжала ладони, боясь вновь обрести надежду.
