— А почему бы тебе самому не написать, Вашингтон? Ведь ехать-то тебе, а не мне… Кстати, чем ты собираешься заняться в Хоукае? Может быть, додумаешь до конца способ изготовления матовых стекол?
— Нет, сэр. Это изобретение меня больше не интересует. Я уже почти догадался, как надо изготовлять такие стекла, но с ними столько хлопот, что мне надоело возиться.
— Вот этого-то я и боялся, сынок. А как насчет куриного корма? Ты ведь, кажется, собирался придумать такой корм, от которого менялся бы цвет яичной скорлупы?
— Да, сэр. И мне почти удалось найти нужный состав, но куры от него почему-то дохнут; так что пока я отложил это дело, хотя, возможно, еще вернусь к нему, когда разузнаю, как лучше изготовлять нужную смесь.
— И какие же у тебя теперь планы? Или никаких?
— Есть, даже целых три или четыре. Все они неплохие и вполне осуществимы, но требуют ужасно много возни и, кроме того, денег. Зато, конечно, как только земля будет продана…
— Эмилия, ты как будто хотела что-то сказать?
— Да, сэр. Если вы не против, я могу поехать в Сент-Луис. Все-таки еще одним ртом меньше. Миссис Бакнер давно зовет меня.
— А на какие деньги, дитя мое?
— Она, наверное, вышлет, если вы ей напишете. А возврата долга она бы подождала до…
— Ну, послушаем, что скажет Лора.
Эмилия и Лора были примерно одного возраста — обеим еще не исполнилось восемнадцати лет. Эмилия, хорошенькая голубоглазая блондинка, была по-детски застенчива. Лора, напротив, казалась более зрелой и горделивой, черты ее лица были удивительно правильными и изящными, а белизна кожи оттенялась темными глазами и волосами; назвать ее хорошенькой было бы неверно — она была по-настоящему красива.
— Я тоже поеду в Сент-Луис, сэр, — сказала Лора. — Я найду способ добраться туда. Я пробью себе дорогу. И я найду способ позаботиться не только о себе, но и сделать что смогу для остальных.
Она проговорила эти слова величественно, как принцесса. Миссис Хокинс любовно посмотрела на нее и улыбнулась, но в ее ответе слышался ласковый упрек:
— Значит, одна из моих девочек хочет оставить нас и зарабатывать себе на жизнь? Тебе нельзя отказать в мужестве, доченька, но будем надеяться, что до этого дело не дойдет.
Глаза девушки засияли любовью. Она выпрямилась, сложила белые руки на коленях и застыла, подобно великолепному айсбергу. Собака Клая высунула из-под стола коричневый нос, желая обратить на себя внимание, и получила его. Виновато тявкнув, она снова укрылась под столом; айсберг остался холоден и равнодушен…
