волшебный предмет, который умел превращаться из маленького в большой и обратно. Он
кряхтел и мучился, истыкал всю её промежность до синяков, демонстрируя глубинное
незнание женской анатомии, пока древние инстинкты не проснулись в нём и не довершили
начатое. Катя коротко вскрикнула от боли, но тут же стиснула зубы и попыталась
сосредоточится на ощущениях, среди которых проскальзывали и приятные.
В книжках всё описывалось совсем не так.
Витя наскучил ей через неделю. Главным образом потому, что не разнообразил
процесс и относился к нему, как кролик, перемалывающий морковку. Насытившись, исчезал.
Проголодавшись, появлялся снова. После того, как Катя сказала ему твёрдое «нет», он ещё
некоторое время ошивался возле неё в надежде на перемену погоды, ныл и скандалил, а
потом неожиданно отстал — то ли нашёл себе другую, то ли вернулся к онанизму.
На освободившееся место хлынули кандидаты, и тут Катя поняла, что конкуренция,
проклинаемая социалистами — это благо. Они наперегонки сыпали ей обещания и несли
дары, опустошая карманы и родительские запасы. Тщательно взвесив все за и против, Катя
выбрала себе Андрейку из параллельного класса и, как выяснилось чуть позже, не прогадала.
Он выгодно отличался от Вити тем, что раздевал её полностью, отвлекая поцелуями и теребя
пальцами соски. По завершении трудов рассказывал какой-нибудь анекдот или последнюю
сплетню из школьной жизни. В общем, не халтурил.
Сломался он на новости о том, что его любимая забеременела. Куда-то исчез или даже
переехал в другой город. Помыкавшись, она призналась во всём родителям — инстинкт
подсказал ей, что когда они увидят произошедшее сами, то будет поздно что-либо
предпринимать. В наказание ей прописали женского доктора и месяц домашнего ареста.
Однако и эта крайняя мера не помогла. Выйдя в первый же раз из заточения, она
немедленно попала на вечеринку в квартире подруги. Без повода, но ради общения и забавы.
Веселье развивалось пристойно, пока двое смутно знакомых парней, закончивших школу в
прошлом году, не сделали ей предложение, от которого она отказалась и стала поспешно
собираться домой.
- Ты куда? - спросил один из них.
- Не твоё дело, хорёк.
- Как это невежливо!
Её бесцеремонно задержали, раздели под гаденькое хихиканье подружек, тут же, в
гостиной, где шла попойка. И пустили по кругу. За малейшее сопротивление били по лицу
