даже казалось его скептическому уму. Ответы на вопросы где-то есть, но они никому не
нужны. Солнце встаёт на «востоке», но тот, от кого это зависит, скрывает свои намерения. И
душа человеческая — это ещё большие потёмки, такие, что и сам дьявол в них не разберётся.
От Шабанова ничего не требовали, не угрожали, не пытались купить. Ему просто
показали «таблетку», легко превращающуюся в бейсбольный мяч. И ушли, оставив
«реквизит». Шабанов получил возможности, лежащие за гранью понимания, но они стали
надёжной защитой от кого бы то ни было из плоти и крови. Благодаря этому он поставил
дело на поток, и машина по складыванию плюсов и минусов заработала на полную
мощность.
Вдруг ни с того ни с сего пропала так мешавшая ему ненависть к начальству, к
политикам, к нудной рутинной работе, к хамоватым тупым коллегам, к трусам и
проходимцам, к карьеристам и подлецам. Шабанов перестал чувствовать себя разведчиком во
вражеском тылу, но трансформировался, скорее, в пасечника, заботливо присматривающего
за пчелами: следил за состоянием ульев, подкармливал, держал под контролем роение. И
кусали его иногда подопечные, умирая от потери жала.
Лишь поначалу его смущал один неприятный факт: выходило так, будто едва он обрёл
свободу, как тут же нашёлся новый хозяин его воли, к которому он поступил на службу.
Однако Шабанов убедил себя в том, что выполняет свою миссию, как и раньше — не беда,
что с кем-то ему оказалось по пути. И что он так же в любой момент сможет сказать «нет»,
если их дороги разойдутся, или ему просто наскучит. Пребывал ли он в иллюзиях, проверять
пока не было необходимости, и волшебный клубок ниток катился по лесу, разматываясь.
Шабанов не служил в разведке и свои сведения о конспирации черпал из
художественной литературы. Поэтому ему показалось правильным построить свою
деятельность так, чтобы большинство участников банды даже не подозревало о
существовании друг друга. Они могли догадываться, но наверняка не знали ничего, а
проявление любопытства Шабанов гасил всеми доступными способами, вплоть до
уничтожения материала.
Однако, к своему стыду, он не смог удержаться от соблазна (придумал видимость
необходимости) и завёл себе оруженосца, которому доверился во многих своих делах. Он
поручил ему «оперативную работу», включающую обыкновенный рэкет, устранение проблем
