И тем не менее бывали времена, когда особо углубленное чтение казалось ему излишней тратой энергии. Так, в интервью Джорджу Вьереку в 1929 году он признался:
После определенного возраста чтение отвлекает человеческий разум от творческого поиска. Каждый, кто слишком много читает и мало использует свой мозг, впадает в ленивую привычку размышлять – примерно так же, как проводящий слишком много времени в театре поддается соблазну жить сценическими образами, а не собственной жизнью.
Впрочем, не стоит забывать, что эти слова были сазаны в период, когда Эйнштейн всерьез заинтересовался политикой – в ущерб, как ни жаль, своей производительности как ученого. Помня об этом, нетрудно догадаться, что в данном случае чтение просто отвлекало его от дела, которым он страстно хотел заниматься. Но если проследить за его жизнью в целом, становится ясно, что читал он самую разную литературу, помногу и с большим удовольствием.
В отношении «великой» литературы его интересы распространялись на самый широкий спектр книг – от древних писателей до современных авторов. Из древнегреческой классики он особенно любил «Антигону» Софокла. Что не удивительно, если вспомнить хотя бы некоторые темы этой великой трагедии – борьба между личностью и государством, размышления о неписаных законах и так далее.
Также он страстно любил роман «Дон Кихот» Сервантеса, будивший в нем чувства комического и трагического одновременно. С возрастом, уставая от нескончаемых войн с научными догмами, он наверняка ощущал себя Дон Кихотом, сражающимся с ветряными мельницами.
Из классиков родной Германии он выше всех ценил Иоганна Вольфганга фон Гёте и Готхольда Лессинга. Гёте был настоящим литературным светилом конца XVIII – начала XIX века. Поэт, драматург, романист, мемуарист, критик, мыслитель и естествоиспытатель, он состоял в авангарде романтического движения «Storm und Drang» («Буря и натиск»), и его влияние на немецкую письменность ощущается по сей день. Эйнштейн начал изучать творчество Гёте еще подростком и собрал все двадцать два тома его произведений – больше, чем книг любого другого автора.
Лессинг, в свою очередь, был немецким поэтом XVIII столетия – а также философом, критиком, драматургом и ярчайшим представителем эпохи Просвещения. В числе самых известных его произведений – пьесы «Мисс Сара Сампсон», «Минна фон Барнхельм, или Солдатское счастье», «Эмилия Галотти» и «Натан Мудрый». Лессинг проповедовал свободу, верил в силу и отказывался слепо следовать религиозным доктринам. Эйнштейн однажды заметил: «Каждый человек волен выбирать направление своих устремлений, и точно так же каждого могут ободрить слова Лессинга о том, что поиск истины гораздо ценнее, чем обладание ею». Еще одним соотечественником, которого Эйнштейн глубоко почитал, был немецкий еврей, последний поэт эпохи Романтизма и эссеист Генрих Гейне. Радикальные политические убеждения вынудили Гейне надолго оставить родину, и на сегодняшний день самой крылатой фразой поэта, пожалуй, являются слова, выгравированные уже в XX веке на его памятнике в Берлине (памятник установлен на площади, где в 1933 году нацисты сжигали книги): «Это было только началом: там, где жгут книги, будут жечь и людей».
