Главные правила жизни | страница 16
Возрастной кризис у меня начался в 19 лет, потому что я понимала, что меня могут списать в любой момент. Сегодня о возрасте уже не думаю.
Я бы хотела, чтобы моя деятельность была востребована столько, сколько я захочу, я и дальше могла бы заниматься любимым делом. Абсолютно четко понимаю, что не хочу сидеть на скамейке даже в очень дорогом месте и просто смотреть на какой-то красивый пейзаж.
Игорь Бутман
«Единственный способ справиться с женщинами – это играть им»
Музыкант, саксофонист. Народный артист России. Руководитель Московского джазового оркестра, арт-директор московских джазовых клубов Игоря Бутмана на Соколе и Чистых прудах
Для меня огромное значение имеет в музыке гармония. Человек чувствует красоту и невольно подчиняется ей. Особенно удивительна в этом смысле импровизация: джаз дает возможность привнести в музыку что-то свое.
Когда заставляешь себя постоянно заниматься и стремишься к развитию, приходят опыт и знания. Именно они и привлекают аудиторию.
На концертах отдаешь энергию, но и получаешь ее от людей. Поэтому восстанавливаться не надо. Физическая небольшая усталость есть, но нужно просто отдохнуть – поесть, чего-нибудь выпить и лечь спать.
Природа так устроена, что всем нам приходится кем-то управлять, и в то же время мы обязаны кому-то подчиняться.
Конечно, власть развращает. Особенно если человек вместо того, чтобы властвовать над своими чувствами, начинает ради собственного удовольствия управлять другими людьми.
Если я сталкиваюсь с глупостью или насилием, то, как и всякий нормальный человек, пытаюсь этому противостоять. Если мне это не по силам, то просто ухожу. Не принимал в свое время коммунистических догм – уехал в Америку.
Некоторые джазовые музыканты стали обвинять меня в том, что я сейчас больше занимаюсь коммерцией — не в смысле денег, а в смысле коммерческого подхода к музыкальным проектам. Да, это так. У меня были очень хорошие учителя в Беркли в этом вопросе. И сама жизнь в Америке заставляет по-другому относиться к своему творчеству.
В какой-то степени мы все-таки зависим от конъюнктуры, от шоу-бизнеса: музыкантам надо заплатить, зал снять, инструментами обеспечить – все это требует денег. Если бы такого не было, то для меня было бы лучше. Но если это необходимо, то в этом ничего страшного нет.
В Америке мне сразу сказали: «Никогда не спрашивай, кто и сколько получает за свою работу». Во-первых, это невежливо, во-вторых, тебе так будет легче: вдруг окажется, что ты получаешь меньше, и тебе станет обидно.
