– Король умер!.. Да здравствует король!
При этих словах все воины креста, находившиеся возле шатра, в том числе и Жирард, встали на одно колено и, приложив правую руку к сердцу, склонили головы. Филипп, преодолевая слабость от болезненного состояния и после бессонной ночи, горделиво и величественно окинул взглядом воинов, преклонивших перед ним колена. В этот самый момент к шатру приблизился крестоносец, охранявший один из форпостов лагеря.
– Я с донесением к Его Величеству, – торжественно произнес он, поклонившись.
– Ты можешь говорить нам, – властным голосом ответил Филипп, смерив крестоносца суровым взглядом.
– У меня личное донесение к…
– Теперь мы отвечаем за процветание нашего королевства, а также за жизнь и смерть наших подданных, – высокомерно заявил Филипп.
Крестоносец недоуменно оглянулся. Но вид людей, склонившихся перед Филиппом, ответил на его немой вопрос: перед ним стоял новый король Франции!
– О, сир, простите меня, – преклонив колено, виновато произнес воин. – Я не знал…
– Встань, – сменил гнев на милость новоиспеченный король, – и сообщи нам твою новость.
– Ваше Величество, прибыл король Карл Сицилийский!
Долг повелевает нам делать то, что справедливо и честно, и запрещает делать то, что несправедливо и нечестно.
Так уж случилось, что появление Карла, короля Обеих Сицилий, и его войска пришлось именно на тот час, когда душа благочестивого короля Людовика вознеслась к небесам. Была ли эта задержка вызвана злым умыслом или роковой случайностью, теперь уже никто не узнает. Однако смерть Людовика IX в корне изменила характер этого крестового похода. Ни Филипп III, принявший, несмотря на всеобщую глубокую скорбь по почившему королю, присягу от вождей и воинов, ни прибывший король Карл не обладали настолько глубоким религиозным чувством, чтобы идея освобождения Гроба Господня властвовала над их расчетливыми и холодными умами. Все их дальнейшие действия были продиктованы военными и политическими мотивами.
Магометане, узнав о смерти врага, за голову которого была назначена баснословная награда, возликовали. Их набеги стали еще увереннее и отчаяннее. Подоспевшее войско во главе с султаном Бейбарсом всячески способствовало этому.
С ожесточением и порой с безрассудной смелостью Карл Сицилийский и Филипп принимали вызов и не только отбивали атаки сарацинов, но и обращали неверных в бегство. Наконец, заняв тунисские воды и полностью отрезав город, франки сомкнули кольцо вокруг укрепленных стен, лишив жителей не только продовольствия, но и помощи со стороны. Правитель Туниса, осознав нависшую над ним угрозу, отправил посла к крестоносцам, снабдив его не только посланием, но и щедрыми подарками.
