– Моя госпожа, послушайте же, наконец, меня. Вы целый день стоите здесь, не сводя взгляда с дороги, – старался вразумить ее шут, – вы ничего не ели, ничего не пили весь день и, наверно, ужасно замерзли. Так и заболеть можно… Если бы Жан прибыл в замок, то вам немедленно бы доложили.
– Буффон, – повернувшись к слуге, промолвила, наконец, Габриэлла. – Разве ты не понимаешь, что сейчас решается судьба моей сестры? Неужели ты не чувствуешь, что смерть опять стоит на пороге замка? Ле Бург уже собрал в зале своих изуверов, предвкушая завтрашнюю победу… Единственное, я не понимаю, почему она? Долгими ночами, проведенными без сна, я часами размышляла над этим вопросом. Пыталась найти связь между смертью родителей и уверенностью инквизитора в виновности Филиппы. Но связи нет!
– Может, и есть, – как бы невзначай бросил Буффон, глядя себе под ноги.
– Что? – девушка быстрым шагом приблизилась к шуту. – Повтори, что ты сказал.
– Согласно старому завещанию госпожа Филиппа после смерти родителей наследует замок и все земли вокруг него.
– И что из этого следует? – так и впившись взглядом в Буффона, поинтересовалась Габриэлла.
– А то, что, вступив в Орден милосердия, она бы передала все имущество Церкви…
Но после смерти ваших родителей госпожа Филиппа наотрез отказалась от прежних идей и…
– …и они решили завладеть всем, убрав с пути наследницу, – договорила за шута девушка. – Господи, какая же я глупая! Но откуда ты это узнал?
– Сегодня утром мне удалось подслушать разговор двух доминиканцев, которых, благодаря нашему милейшему инквизитору, в замке уже великое множество.
– Но если все дело только в завещании, то надо предоставить им подлинник и тем самым спасти сестру!
– Не думаю, что это поможет, моя госпожа, – поеживаясь, возразил Буффон. – Простите мою невольную жестокость, но, мне кажется, вопрос о казни уже давно решен, и весь этот суд – просто хорошо разыгранное отцом Домиником представление. Вы же помните его знаменитую фразу: «Никто не избежит кары Господа нашего!»
– Увы, да. Скольким людям она принесла несчастье… Но если Жан все-таки привезет решение короля, все еще может измениться.
– Будем молиться, госпожа… А сейчас спустимся вниз. Уже стемнело, да и дорогу заволокло туманом. А через час вы не сможете разглядеть в нем и вытянутой руки… Молитесь, моя госпожа.
– Да, ты прав. Будем молиться. Молиться и ждать, – машинально повторила Габриэлла, в последний раз бросив взгляд на дорогу.
