Дым от длинной черной сигареты тонкой струйкой потянулся во включенную вытяжку над плитой.
— А мне все равно, — ответила Оксана. — Пусть спит теперь хоть с самим чертом. Мне он безразличен.
— Ой ли, ой ли, — покачала головой Валентина Курлова, присматриваясь к своей подруге, — то-то у тебя нижняя губа задрожала, как я тебе сказала про Эллу. Все наши женские беды, — продолжала развивать свою мысль Валентина, — от того, что многие из нас считают обязательным, необходимым, просто неизбежным выходить замуж.
— Но ты же знаешь, я не такая.
— Нет-нет, можешь меня не уговаривать. Я же вижу, как ты боишься, переживаешь. Ты тоже относишься к женщинам, которые боятся остаться одни.
— Нет, я не из таких. Я умею зарабатывать себе на жизнь, к тому же неплохо. Меня никогда не привлекали готовка и стирка, меня силой не заставишь сидеть дома.
— Да, но ты изменяла своему мужу? — тут же поставила вопрос ребром Валентина.
Оксана набралась храбрости и твердо сказала:
— Да.
— Сколько?
— Два раза.
Это бесхитростное признание заставило Валентину Курлову громко расхохотаться.
— Сколько-сколько? — переспрашивала она.
— Два раза, — уже обидевшись, повторила Оксана. — И к тому же, учти, оба раза были бессознательными.
— Ты что, находилась без сознания?
— Да нет, в трезвом уме и твердой памяти…
— А твой козел, думаешь, сколько раз тебе изменял? Думаешь, он сам скажет это число? Да он уже давно со счета сбился. Я тебе обещаю — даже с этой Эллой у него были свои измены.
Оксана сидела задумавшись.
— Нет, я все-таки не боюсь остаться одна. Я сумею построить жизнь своими руками. И пожалуйста, не улыбайся, Валентина, мне еще не так много лет, чтобы я надеялась на пенсию.
— Я согласна, что ты какое-то время жила одна и могла обеспечить свою жизнь. Но те годы давно прошли. Теперь ты привыкла к большим деньгам и не сможешь отказывать себе в удовольствиях.
— Да ты знаешь, сколько я зарабатываю? — возмутилась Оксана Лозинская.
— Ну и сколько?
Лозинская осеклась. Сумма, которую она могла назвать, явно никакого большого впечатления на ее подругу не произвела бы.
— Этого не хватит, чтобы начать новую жизнь.
— Тогда я разменяю квартиру.
— А ты там прописана?
— Конечно.
— Ну, это немного меняет дело. Только не думай, чтобы Виктору захотелось с ней расставаться.
— Тогда пусть платит мне половину ее стоимости.
— Вот это уже более разумное решение. Потому что свободная женщина без квартиры — это что-то ужасное. И послушай, красотка, тебе когда-нибудь приходилось жить одной? Насколько я помню, до встречи с Виктором ты жила с родителями?
