Некоторое время горец молча смотрел на отшельника, а затем, неожиданно даже для самого себя, спросил:
– Слушай, Киран, а чего тебе вообще нужно, а?
На лице того появилось озадаченное выражение, он почесал в затылке и, впав в ступор, глубоко задумался. Лек понятия не имел, что отшельник в таком состоянии способен провести несколько веков, а то и тысячелетий. Горец просто обошел его и, поняв, что ответа не получит, отправился дальше.
Войдя в пределы действия поля подавления, горец ощутил, как будто часть его оказалась за какой-то прозрачной стеной – это оказалось на удивление неприятно. Однако поделать ничего не мог, поэтому постарался поскорее добраться до дверей бункера. Данное ранее право доступа действовало до сих пор, поэтому он без проблем вошел.
Вот только вызвать искина Лек не успел, услышав за спиной чье-то покашливание, от чего едва не подпрыгнул, машинально обнажив картаги, полыхнувшие Тьмой. За его спиной стоял, невинно хлопая глазами, Киран и с любопытством оглядывал зал и столбы, по которым перемещались тысячи разноцветных огоньков.
– Ты как сюда вошел?! – ошалело выдохнул горец.
– Ногами, – меланхолично ответил отшельник.
– Но тут же защита!
– Да? Не заметил.
– И какого дорхота тебе здесь нужно? – безнадежно поинтересовался Лек.
– Я хотел уточнить вопрос, который ты задал, – глаза Кирана были по-детски чистыми и наивными.
– Это какой же? – устало спросил горец.
– По поводу того, что мне вообще надо, – напомнил отшельник. – Знаешь, я никогда об этом не задумывался…
Вот тут уж Лек не выдержал и выдал на родном декве многоэтажную тираду, за которую отец оттаскал бы сына за уши, и не один раз. Киран внимательно выслушал его, ненадолго задумался, а потом сказал:
– Интересно, но такое межвидовое соитие физически невозможно, даже при помощи магии.
Лек едва не взвыл. Единственным желанием было огреть этого «наивного» мудреца чем-нибудь тяжелым. А тот в это время оглянулся, затем широко улыбнулся и произнес:
– Узнаю почерк! Хороший мальчик, только слегка глупенький.
– Это ты о ком? – посмотрел на него исподлобья горец, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сорваться.
– О том, кто создал этот зал и наложил защиту.
– Об Элиане Завоевателе?!
– Раньше у него было другое имя. Впрочем, оно не имеет значения, сущность-то прежняя. – Киран остался таким же безмятежным, как и раньше.
До Лека дошло, что избавиться от общества этого странного существа, назвать которого человеком было затруднительно, можно только разъяснив ему свой неосторожно заданный вопрос. Но не успел, в зале раздался голос искина, странно искаженный и подрагивающий, хотя одновременно язвительный:
