– Ну давай говори, а мы послушаем.
– Василевс, такое решение неразумно. Когда ты посылаешь меня решить проблемы войны другими путями, чем просто сражение, я это делаю, потому что я воин и знаю, что и как надо сделать, где отыскать то необходимое звено, после изъятия которого у врага все рассыплется. А что будет, если я займу место великого логофета? Я не знаю во дворце никого, у меня нет ни связей, ни знакомств, ни своих шпионов среди слуг и знати. Мне просто не выполнить своих обязанностей защитить тебя и твою семью. Я готов помогать логофету Василию, если это будет необходимо, но выполнять его работу не смогу еще очень долго.
Моя речь была выслушана в молчании, после небольшой паузы василевс с ехидцей произнес:
– Однако ты хорошо понимаешь обязанности великого логофета, хотя, как говоришь, никогда им не был.
– Василевс, не столь сложно понять, что надо делать, – проблемы станут возникать во время выполнения этих решений.
– А что скажет логофет? – обратился Комнин к Василию.
Тот, по-прежнему глядя на меня удивленными глазами, сказал:
– Ты очень странный человек, Константин: или ты такой на самом деле, или ты столь хитер, что я даже не могу понять, в чем твоя хитрость. Хорошо, я согласен, чтобы ты, когда не занимаешься выполнением желаний василевса, мог помогать мне в работе. Ты сам понимаешь, что у меня много проблем и много помощников, но я согласен иметь еще одного. Надеюсь, года тебе хватит, чтобы хоть частично войти в курс дела и действительно немного разгрузить меня, взяв руководство отдельными вопросами.
Мы договорились с ним вновь увидеться, и Василий ушел.
Веселость Комнина сняло, как рукой, он опять был серьезен и сосредоточен.
– Действительно, – сказал он, – ты странный тип, любой на твоем месте с удовольствием бы наблюдал, как я высказываю плохое мнение про его соперника. А ты ухитрился, не сказав ни слова похвалы, одобрить работу Василия. Я-то добивался совсем другого, и ты меня переиграл.
– Василевс, я понимаю причины, по которым ты бы хотел, чтобы мы следили друг за другом, а не занимались общими делами, но это контрпродуктивно, будет гораздо лучше, если мы вместе будет решать те проблемы, которые ты поставишь перед нами.
Я понимаю – говорить тебе, что я никогда не предам тебя, просто глупо, хотя это действительно так. Все равно ни один умный человек этим словам никакого значения не придаст, а будет верить только поступкам. Но, может, просто довериться здравому смыслу: мне нет причин делать это, меня вполне устраивает мое положение.
