Шанал решительно вернулась мыслями к ужину, который готовила под терпеливым и заботливым руководством Рейфа. Она пыталась игнорировать теплый огонек, который сиял немного ярче каждый раз, когда их руки соприкасались или когда он случайно натыкался на нее в маленькой кухне. Она выпила больше обычного, наслаждаясь восхитительной томностью, разливавшейся по венам, и находя удовольствие в прекрасном моменте.
Ее жизнь обычно была такой размеренной, устоявшейся, что казалось совершенно недопустимым так расслабляться. Но, пока можно, она будет плыть по течению.
Ужин получился великолепным, и, когда Рейф открыл вторую бутылку вина, она не возразила и даже протянула ему бокал, прося наполнить. Ночь была ясной, хотя и холодной. Они взяли с собой пледы и вышли на палубу посмотреть на звезды.
Казалось вполне естественным свернуться клубочком рядом с Рейфом на двухместном подвесном диване и наслаждаться отражением луны и звезд в медленно текущей воде. Из каюты доносились переливы классической музыки, и, когда Рейф обнял Шанал за плечи, она не отстранилась. Не возразила.
– Взгляни, – прошептал он, – звезда падает.
– Возможно, просто космический мусор, – ответил Шанал с крошечной искрой обычной рассудительности.
– Где твоя романтика? – мягко упрекнул Рейф. – Скорее загадывай желание.
Она подумала о том, где находится и что предстоит впереди. Желание? Почему бы нет? Это так просто, и кто знает, что ждет за поворотом?
Она закрыла глаза и всем сердцем пожелала…
– Загадала?
– Да.
– Что именно?
– Но если рассказать, какое желание загадываешь, оно не сбудется!
– Хочешь сказать, что вопреки своим научным устремлениям стала верить в желания? – отпарировал он, но без обычного запала.
Она немного поколебалась и, поставив бокал на доски палубы, повернулась к нему в темноте:
– Я загадала на тебя.
Впервые в жизни, сколько помнил себя, Рейф не нашелся что ответить. Грудь туго, до боли сдавило. Как и мужскую часть его анатомии. Молчание длилось и длилось.
– Говоря точнее, – наконец прошептала Шанал, – я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.
Каждая клеточка его тела требовала воспользоваться моментом и поймать ее на слове. Но вмешался непрошеный голос разума. Почему сейчас? Или она ищет секса, потому что хочет отомстить Бертону? Они даже не заговаривали о причинах, побудивших ее оставить Бертона у алтаря, в основном потому, что Рейф не хотел ничего слышать. Но, каковы бы ни были причины, хочет ли он стать орудием мести?
