Чувствуя, как сохнет во рту от желания, Мелисса поспешно отвела взгляд от его совершенных плеч и от еще более совершенного тела.
– Верно… в противоположность твоей нынешней старческой внешности, – сказала она. – Какая жалость, что я пропустила твои лучшие годы.
– Я не слишком расстроен из-за этого, – торжественно заверил он. – Возможно, тогда ты была в начальной школе, а меня арестовали бы за развратные действия с детьми.
Мелисса рассмеялась и с любопытством взглянула на альбомы до того, как он закрыл дверь шкафчика.
– Как насчет твоей подружки… Шивани… нет, Шалини. Почему ее нет на снимках?
– Потому что, Эйнштейн, ее не было вместе с нами в том отпуске, – пояснил Самир.
Он казался совершенно спокойным, и Мелисса осмелилась на второй вопрос:
– Какой она была?
Самир пожал плечами:
– Хорошенькой. Невероятно ленивой. И твердым орешком.
Мелисса наморщила нос.
– Кажется не слишком привлекательной, – сказала она. – Конечно, ты можешь быть предубежденным. Потому что она бросила тебя.
– Вполне возможно, – согласился Самир.
Но он, казалось, не слишком обращал внимания на ее слова. Только смотрел на нее. Так пристально, что она покраснела и замолчала.
– Я уже говорил, что скучал по тебе? – спросил он наконец. И голос, и слова обжигали. Пытаясь говорить, как можно небрежнее, она кивнула:
– Говорил что-то…
Его глаза слегка блеснули. Он придвинулся ближе:
– И…
– И… ну, конечно, это вполне естественно. Тебе стало немного одиноко в этой большой старой квартире…
Она осеклась и неприлично громко взвизгнула, когда большая теплая рука сжала ее талию. Самир схватил ее в объятия.
Он понес ее в спальню, но резко остановился и спросил:
– Черт возьми, что случилось с кроватью?
Мелисса заглянула ему за плечо и хихикнула.
– Я привезла с собой кое-что с Гоа, искала место, чтобы все сложить, и поэтому открыла шкафчик.
Но Самир уже устремился в гостевую спальню:
– Расскажешь обо всем позже. Прямо сейчас у меня на уме вещи поважнее.
Потом Самир приподнялся на локте и нежно провел пальцем по ее руке от самого плеча, заставив ее вздрогнуть от восторга. Какой-то частью сознания она до сих пор ругала себя, хотя прошло всего несколько минут после того, как они занимались любовью, а она опять воспламеняется от его прикосновения. Это бесстыдство? Или что?
– У меня для тебя кое-что есть, – сказал он, и она удивленно уставилась на него.
Он перегнулся через нее и достал из кармана валявшихся на полу брюк квадратную коробочку.
