– Возможно, смерть родителей лишила тебя уверенности в завтрашнем дне.
И снова в десятку.
– Ты не думал стать психологом? – спросила Фиби. – Люди выстраивались бы в очередь, чтобы услышать твои комментарии о себе.
– Это сарказм?
– Нисколько.
– С другими людьми я не так разговорчив, – признался Лео. – А с тобой у нас много общего. Но, кажется, ты не закончила.
Фиби кивнула и откашлялась, но подступивший к горлу ком не исчез.
– У меня был жених, – продолжила она. – Тоже брокер. Я думала, мы с ним команда. Как в профессиональном, так и в личном плане. Оказалось, я была слишком наивной.
– Что случилось?
Фиби тяжело вздохнула. Бередить старые раны всегда тяжело.
– Через год мы хотели пожениться. А осенью я узнала о своей беременности.
– Предполагаю, внеплановой?
– Конечно нет, – покачала головой Фиби. – Тогда мне вообще казалось, что рожают ближе к старости. В общем, мы с Риком подумали… и решили, что ребенок – это счастье. Счастье, к которому мы не были готовы, но которому решили открыться.
– И тогда вы назначили дату свадьбы?
– Еще нет. Мы посчитали нужным подождать. Мы никому ничего не говорили. Хотели сначала узнать пол ребенка, а уж потом рассказать родственникам и коллегам. Но вдруг Рик стал настаивать, что моя работа вредит здоровью малыша.
– Почему? – удивился Лео. – Я думал, работа брокера не требует физических усилий.
– Это так. Но Рик уверял меня, что на работе я много волнуюсь. Мол, стрессы вредны будущим мамам. Поначалу я не понимала, что стоит за его словами.
– А потом?
– Выяснилось, он хотел стать главным игроком в компании. А для этого нужно было избавиться от меня.
– Да уж, – выдохнул Лео.
Фиби ухмыльнулась:
– Для меня это было ударом. В тот вечер мы сильно поссорились. Он не нашел в себе смелости признать свою ошибку и во всем обвинял меня. Говорил, что для меня работа на первом месте и мне плевать на ребенка. Я назвала его свиньей. С того дня все пошло под откос.
– Ты решила не подавать заявление?
– Нет, – ответила Фиби. – Я решила, что у ребенка должен быть отец. Пусть даже такой урод. Я пыталась идти на компромиссы, постоянно сглаживала углы. Но с каждым днем наши отношения ухудшались.
– И тогда ты сделала аборт?
В вопросе Лео не было ни нотки осуждения. Скорее сопереживание.
Фиби с трудом сглотнула. Не так давно отступившая дрожь возвращалась.
– Нет. Тогда я уже хотела ребенка. Наперекор всему. Я была на четвертом месяце, когда…
Хлынувшие слезы не дали ей договорить. Лео обхватил ее плечи рукой, притянул к себе:
