Места, которые они всегда мечтали посетить вместе. До нее вдруг дошло, что они не учли, чего ей в конце концов может стоить это обещание.
– Ведь вы приехали сюда не для того, чтобы купить пивоварню, правда? Не за осуществлением юношеской мечты?
Флинн издал резкий смешок:
– Юношеской мечты? Откуда вы это взяли? Пивоварня интересует меня лишь постольку, поскольку она имеет значение для Мюллера. Я собираюсь увести ее у него из-под носа. Я это сделаю, можете не сомневаться.
Эдди сделала шаг назад:
– Значит, вы приехали сюда, чтобы его разорить.
– Да.
Она пристально посмотрела на него:
– На носу Рождество, Флинн. Кто планирует месть на Рождество?
– Я говорил вам, что я безжалостный, и вы, помнится, со мной согласились.
– Я имела в виду бизнес, а не личные отношения.
Очевидно, что их с Мюллером вражда имеет личный характер. Она считала его совершенным, а оказалось, что до совершенства ему далеко.
– Думайте что хотите, но в этой истории злодеем являюсь не я.
Так она ему и поверила!
– Судя по тому, что вы еще не пошли бронировать билет, вы решили остаться.
– Да, – ответила она, с трудом сдерживая праведный гнев. – Но вы уверены, что этот человек заслуживает, чтобы его разорили?
– Ему удалось вас очаровать одним-единственным комплиментом. Я считал вас более здравомыслящей.
Его критика задела ее за живое.
– Он просто был вежлив со мной, а я с ним.
– Да, в вежливости вам не откажешь.
Она сложила руки под грудью.
– Он производит впечатление приятного человека. Он напомнил мне…
Его губы дернулись.
– Дайте угадаю. Санта-Клауса?
– Дедушку моей школьной подруги. Он был очень добрым.
Дедушка Робби ушел из жизни вслед за любимой внучкой.
Глаза Эдди зажгло от слез. Чтобы Флинн их не заметил, она подошла к окну и уставилась в него.
Взяв под контроль свои эмоции, она снова повернулась лицом к Флинну:
– Что вам сделал господин Мюллер?
– Это не ваше дело, Эдди. Повторяю в последний раз: либо бы замолкаете и остаетесь со мной в Мюнхене, либо…
Эдди тяжело сглотнула:
– Я вам сегодня еще понадоблюсь?
– Нет, можете быть свободны.
Не сказав больше ни слова, она удалилась.
