Примерно через два часа перед его домом остановилась полицейская машина.
Бретон, который стоял у окна, с тяжелым сердцем подбежал к двери. За двумя агентами с суровыми лицами маячили двое полицейских в форме.
Один из агентов в штатском показал ему служебный значок.
— Мистер Джон Бретон?
Бретон кивнул; он не мог произнести ни звука. «Прошу тебя, Кэт, — подумал он, — ты только вернись, и мы сейчас же пойдем на эту вечеринку». Но одновременно он отдавал себе отчет в том, что в нем происходит совершенно невероятный процесс, что где-то в потаенных закоулках его души зреет ощущение облегчения. Если Кэт нет в живых, то ее нет в живых. Если она мертва, это конец. Значит, он свободен…
— Лейтенант Конвери. Из отдела убийств. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— Прошу вас, — ответил Бретон глухо. — Может быть, вы войдете? — Он провел их в столовую и с трудом преодолел желание поправить подушки на диване движением смущенного хозяина.
— Вы не выглядите удивленным нашим визитом, — медленно произнес Конвери. У него было полное, загорелое лицо и маленький нос, едва заметный между широко расставленными голубыми глазами.
— Чем могу вам служить, лейтенант?
— У вас есть оружие?
— А… да. — Бретон стоял как громом пораженный.
— А вы можете нам его показать?
— Пожалуйста, — сказал Бретон громко. — Но в чем, собственно, дело?
Глаза Конвери были быстрыми, внимательными.
— Один из полицейских пойдет с вами.
Бретон пожал плечами и отправился в подвал, где находилась его мастерская. Когда они сошли по деревянной лестнице на бетонный пол, он ощутил напряжение полицейского. Остановившись, он указал на высокий шкаф, в котором держал разную рухлядь: всяческие инструменты, удочки, снаряжение лучника и ружье. Полицейский быстро протиснулся вперед, открыл шкаф и вытащил штуцер. Подергал его, потом отцепил ремень ружья от вертушки спиннинга, за которую тот зацепился.
Когда они вернулись в столовую, Конвери взял штуцер и провел пальцем по толстому слою пыли, покрывавшему приклад.
— Вы пользуетесь им не слишком часто?
— Нет. Последний раз года два назад. Еще до брака.
— Хм-м-м… Это скорострельное оружие, правда?
— Да. — Бретон ощущал нарастающее в нем ошеломление почти как физическое давление. — Что произошло?
— Неприятное оружие, — сказал Конвери как бы невзначай. — Разрывает животное. Я задумывался над тем, зачем люди его используют.
— Это просто хорошее ружье, и все, — ответил Бретон. — А я люблю хорошие вещи. Но я совсем забыл, ружье неисправно.
