Кэт прошла в столовую и остановилась перед камином, глядя на незажженные дрова. Бретон двинулся за ней и теперь с другого конца комнаты внимательно наблюдал за ее реакцией. Излишняя поспешность с его стороны могла вызвать враждебность, которую он замечал у нее сегодня утром. У Кэт была чувствительная совесть.
— На тебе одежда Джона, — сказала она как будто в пространство.
— Он взял все, что захотел, а остальное оставил мне. — Бретон с удивлением обнаружил, что оказался в обороне. — Он унес два чемодана.
— А что с фирмой? Или ты…
— Джон пожелал, чтобы я продал фирму.
— Сдается, что ты не имеешь ничего против этого. — Глаза Кэт были непроницаемы.
Бретон счел, что пришло время предпринять атаку.
— Я не хотел бы, чтобы ты думала, что Джон так уж несчастлив по этому поводу. Он несколько лет чувствовал себя между молотом и наковальней, между своим делом и супружеством. А теперь он свободен. Он избавил себя от лишних усилий, ощущения вины и даже расходов на развод. Словом, вышел из ситуации, которая стала для него неприятной.
— Действительно. И это стоило ему всего лишь миллиона долларов — столько стоит наша фирма.
— Кэт, я ведь пришел сюда не за деньгами. Напротив, я отдал все, что имел, до последнего цента, чтобы вернуть тебя.
Кэт обратила лицо к нему, ее голос стал мягче.
— Знаю. И жалею, что сказала это. Но за последнее время слишком многое произошло.
Бретон приблизился к ней и положил руку ей на плечо.
— Кэт, милая, я…
— Не делай этого, — сказала она спокойно.
— Но я твой муж.
— Бывает так, что я не хочу, чтобы меня касался даже мой муж.
— Разумеется.
Руки Бретона упали. У него было такое ощущение, будто он участвует в странной словесной войне и что Кэт выиграла ее просто благодаря лучшей стратегии.
В ту ночь, лежа в одиночестве в комнате для гостей, он должен был смотреть в лицо беспощадной правде. Девять лет жизни без него во Времени В наложили печать на Кэт, сделав из нее совершенно иную женщину сравнительно с той девушкой, которую он утратил и для возвращения которой победил само Время.
И он ничего, абсолютно ничего не мог с этим поделать.
Бретон совершенно забыл, что существуют дни недели.
Открыв глаза в кремовом свете рассвета, он вдруг с удивлением осознал, что сегодня суббота. Пребывая в состоянии между бодрствованием и сном, он осмыслил факты и пришел к выводу, что знал об этом априори. Из четырех элементарных мер времени, таких, как день, неделя, месяц и год, только неделя является величиной случайной. Все остальные основываются на повторении астрономических явлений; только неделя является мерой условной, установленной человеком — отрезок времени между торговыми днями. Чуткий зверь, пробуждаясь ото сна, может узнать положение солнца, фазу луны, время года, но знать, что сегодня суббота? Разве что он имеет в подсознании нечто вроде семидневных часов или же ощутил изменения в ритме уличного шума, отголоски которого доносились через приоткрытое окно…
