– Неприлично? А мне плевать! И на работу твою плевать. Думаешь, я поверю, что ты запирался и часами рисовал каких-то девиц просто потому, что они тебя вдохновляли?
– Хочешь убедить себя в том, что я тебе тоже изменял, – пожалуйста! – крикнул Иван. – Ты вполне можешь сделать это и без меня. Всегда так делала. Зачем же теперь тебе нужно орать у меня в доме?
– Когда-то это был наш дом! – крикнула она.
– Да, Наташа, был. И ты все разрушила, – процедил сквозь зубы Иван. По лицу его бывшей жены пробежала сразу туча эмоций. Отвращение, злость, желание что-то сказать в ответ, сожаление о том, что уже было утеряно безвозвратно. Желание найти какой-то аргумент, продолжить бесконечное выяснение отношений. Интересно, со своим чертовым любовником она тоже так часами припиралась, придиралась к мелочам, упрекала во всех смертных грехах на свете?
– Знаешь, Чемезов, а ведь ты скотина, – сказала она, найдя наконец правильные слова.
Иван кивнул с облегчением.
– Наконец-то ты об этом вспомнила, – улыбнулся он, а затем выпустил из рук Иринины ледяные пальцы и вышел в коридор, открыл входную дверь.
Наталья же не спешила выходить, словно не желая облегчать Ивану задачу. Если уж он решил выгнать ее, то ему придется сделать это по-настоящему. Схватить за руки, выволочь по полу, вытолкав взашей. Наталья знала, что на такое у него кишка тонка. Слишком хорошо воспитан. Он просто тюфяк, слюнтяй.
Но он всегда был – ее тюфяк, ее слюнтяй.
Наталья стояла на кухне и курила. Ирина сидела рядом, на соседнем подоконнике, и смотрела на улицу.
– Между нами ничего нет, – бросила Ирина.
Наталья обернулась и криво улыбнулась:
– Я знаю, дорогуша. Поверь, ты для него – никто.
– Я верю, – холодно кивнула Ирина.
Чемезов стоял за дверью, прислонившись горячим лбом к металлической пряжке дверного крепления. Наталья обожала это – ставить его в невыносимое положение на людях. Катастрофа, ходячая Хиросима. А он еще Ирину в это втянул. Теперь она уйдет – и будет права. Иван-дурак.
Наталья проскользнула мимо и вышла, не оглядываясь. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Иван оторвался от двери и посмотрел на Ирину, стоявшую в коридоре. Сейчас она уйдет.
– Она не купилась, – сказала Ирина и ухмыльнулась хитрой улыбкой.
Иван выдохнул с облегчением:
– Плевать.
– Вы все еще любите ее.
– Люблю, но странною любовью, – усмехнулся Иван. – Нет, пожалуй, уже не люблю. Просто после стольких лет… Это как отрезанная рука, Наталья у меня до сих пор болит. Фантомная боль. Не могу контролировать себя. Я не должен был…
