Юнец с закрытыми глазами откинулся на стенку будки , застонал, осел на деревянную лавку, зашарил растопыренными ладонями вокруг, ища за что бы взяться, чтобы не свалиться. Студент внимательно наблюдал за жертвой, медленно поворачивая голову на длинной шее, как длинношеий цыплак, то в одну, то в другую сторону, оглядывая объект отдельно левым, отдельно правым глазом.
- Хватит, спортсмен!... - властно сказал сержант и посмотрел на меня: Глаз да глаз нужен. Может переборщить. - В это время хулиган, не открывая глаз, завалился набок. - Порядок.
"Ничего себе, работенка!..." - растерянно подумал я, с трудом разгибаясь, тут же зарекшись на этом закончить карьеру дружинника, несмотря на партком и завком (можно будет отказ свалить на радикулит). Черт с теми тремя днями к отпуску.
В городском саду обнаружили двух пожилых забулдыг, давивших "огнетушитель" - большую бутылку темного портвейна. Мужики не сильно расстраивались, что их забирают в "вытрезвиловку" - привычное дело, но долго причитали по вылитым в парковые кусты "чернилам": "Только открыли, начальники!..."
Из ресторана, по вызову, забрали шумного гражданина при галстуке, грозившего всех поувольнять с работы и завтра показать всем, с кем они связались. На чем свет поносил работников ресторана: "Мафия!... В этой точке хозяйничает мафия! По ее наитию!..." Тогда слово мафия было весьма экзотичным, и мы от души посмеялись, пока провожали гражданина до машины. "Я теперь понимаю, - он многозначительно оглядывал нас, - у этой мафии везде схвачено. Ничего..." Резких движений он не допускал, оправдывая галстук и фетровую шляпу, поэтому каратисту на этот раз не повезло.
На вокзале, в туалете, нашли спящего бича, который представлял из себя что-то наподобие промокшего грязного мешка с прокисшими арбузами. В салоне от него стало трудно дышать и тесно перемещаться, потому что он не сидел на лавках, а лежал на полу. "Выпил, наверно, еще вчера, грамм сто пятьдесят, объяснил сержант. - Внушил себе, что поллитру. И ушел в спячку, как гусеница. Силы экономит. Даже по маленькому не сходит как следует, - под себя. Пока проснется - высохнет".
Время поджимало, пора ехать в участок, а плана еще не было. "Еще парочку - кровь из носу!" - озабоченно приговаривал сержант не стесняясь задержанных. Заехали в танцевальный зал. Дружинники сдали нам чернявого парня, с ног до головы в джинсе, который абсолютно не вязал лыка - на вопросы не отвечал, но понимающе кивал и миролюбиво улыбался. "Ладно, грузите, там разберетесь, - сказал нам командир местного наряда и напоследок прокричал чернявому в ухо: - Ты, самое главное, хоть не иностранец?! В рот тебе кило... Кто ты по нации, а?" "Буль-трин-трин..." - пробулькал парень. "О!... - обрадовался командир, - татарин! Наш человек. Давно бы так. - И опять нам: - Забирайте!"
