Гость встал с места.
– Второй уже час, а мне еще до обеда нужно проехать пятнадцать верст.
– Прощайте, прощайте, батюшка, рад знакомству!
Таким образом Эротида избавилась от второго жениха.
За третьим дело не стало. Приехала к бригадиру двоюродная сестра его – женщина, у которой повсюду есть делишки, везде заботы и хлопоты.
– Ну, братец, насилу притащилась к тебе! что за дорога!.. Берлин мой совсем расколыхался. Знаешь ли что? сядь-ка поближе… Эротида у тебя хоть под венец… Видал ты у меня… знаешь Игнатья Ивановича?
– Как не знать палатской крысы, которую женил бы я на кошке.
– Как ты злословишь людей, не знамши их в глаза! Это ни на что не похоже! Я, сударь, в доме моем бесчестных людей не принимаю!..
– Право?.. Ну, ну, не сердись, сестра. Я говорю по слухам, а пословица говорит: «не всякому слуху верь».
– То-то же, сударь… это честнейший человек!
– А что, он еще председателем?
– Председателем; да в какой любви и чести у генерал-губернатора! Сильная рука! далеко пойдет!
– Гм! Есть у меня дельцо… Помнишь тяжбу за чересполосную землю…
– Что ж, неужли выиграет у тебя эта голь-дворянин?
– Да, почти; а землицы-то жаль.
– Эх, братец, да я познакомлю тебя с Игнатием Ивановичем покороче. Да он все для меня сделает; уж твоему ли делу чета дело Рытвиных.
– Ну?
– Выиграли.
– Не знаю дела Рытвиных, а я владею землею не по праву; документы все у противника; как ни бейся, а придется еще и приплатить тыщаги две…
– Пустяки! И земля и деньги пойдут в приданое Эротиде. Недурно бы… а Эротиду пора выдавать замуж… А что, сестра, каков человек Игнатий Иванович?
– Партия хоть куда. Человек в ходу, не в летах, имеет состояньице.
– И честной души?
– Честнейший, благороднейший, в этом я тебе круглая порука.
– Помилуй, сестра, не сама ли ты поручилась, что он пособит мне ограбить бедного человека!
Старуха взбесилась, уехала.
Таким образом Эротида избавилась от третьего жениха.
III
Бригадир отстаивал дочь свою от нашествия женихов; сама же Эротида и не думала о женихах, потому что сперва должно иметь хотя теоретическое понятие о любви, а она была окружена со всех сторон прошедшим веком, который не любил говорить при девушках о том, чего им знать не надлежало.
Эротиде очень веселы казались муштры воинские и рассказы отцовские про походы и как в турецкую войну меркетентерам турки головы резали.
Она почти не скидала амазонского платья, которое состояло из пьеро мундирного покроя, палевого тафтяного жилета и пуховой шляпы, убранной лентами.
