Я сняла бюстгальтер почти час назад и все это время пробыла под дождем. Быть обнаженной по пояс и то менее соблазнительно, чем в мокрой майке, которая подчеркивает вес и полноту бюста и как будто специально акцентирует внимание на торчащих сосках и темных ареолах.
Адам протянул руку — загорелая кожа резко контрастировала с белизной моей майки — и осторожно, почти благоговейно, накрыл одну из грудей. Пробуя ее на вес, провел большим пальцем по соску.
Я открыла рот, чтобы спросить... не помню что, и тут Адам дернул меня к себе. Дыхание перехватило одновременно от страха и радостного предвкушения. Я зовуще подняла голову, и Адам тут же приник к моим губам.
Наши языки встретились: его был с привкусом дыма, и мне это понравилось, что только доказывало, как далеко я зашла. Я никогда не была сторонницей сигарет, но когда Адам курил, я думала только о том, что почувствую, если он обхватит своими красивыми губами мой сосок так же, как фильтр сигареты, и начнет его сосать.
Адам потерся о меня возбужденным членом. Я гладила его и пощипывала, изучая изгибы и впадинки тела. Я ни о чем не могла думать, только чувствовала снедающее нас обоих желание. Мне следовало возмутиться, отскочить, но я этого не сделала.
Мы шли к этому с самой первой встречи. И остановить неизбежное было так же невозможно, как помешать луне расти каждую ночь до полнолуния.
Адам поднял голову, поглядел на деревья и нахмурился. Я запустила руки в его шевелюру и тоже нахмурилась.
Он пробыл под дождем столько же, сколько и я, но его волосы были почти сухими.
Адам лизнул мой подбородок, ткнулся носом в шею, затем захватил ртом сморщившийся от дождя сосок и нежно прикусил. Я решила, что его волосы не так уж и важны. Даже землетрясение было бы неважно.
У меня были вопросы, да. Но они, как и я, никуда не денутся. Задам их после того, как займусь сексом с прекрасным незнакомцем.
Ну, не совсем незнакомцем. Я провела ладонями по его бицепсу. Но точно чертовски близким к совершенству.
Он молчал, и меня это устраивало — я хотела секса, а не болтовни.
Не выпуская меня, он опустился на колени и задрал мою майку. Горячими губами коснулся влажной кожи, пересчитал ребра, потом обвел языком пупок.
Дождь заливал нас обоих. Мне вдруг захотелось почувствовать капельки на всем теле, поэтому я стянула майку и отбросила ее в сторону.
Адам посмотрел на меня и улыбнулся — впервые на моей памяти, — и мое сердце сделало забавный кульбит. Ну почему он так красив?
