— Я слышала, он служил в спецназе.
— Служил... где-то.
— Как это понимать?
— Его дело засекречено и требует более высокого уровня допуска, чем есть у меня.
— Облом, — прошептала я.
Салливан нахмурился.
— Так вы знаете, где он, или нет?
— Нет, — совершенно искренне ответила я.
Детектив изучающе смотрел на меня пару секунд. Его грозный взгляд, вероятно, действовал на большинство людей, но только не на меня. Этот коп не провел восемнадцать лет с моей матушкой.
— Отлично, — произнес он, доставая из кармана пиджака визитку. — Если увидите Рюэлля, позвоните. А еще лучше, попросите его позвонить. Если ему нечего скрывать, мы сразу все проясним.
— Угу.
Салливан глянул в мою сторону, но я только улыбнулась, словно ответила ему без издевки.
— Кем был убитый? — спросила я, провожая Салливана к двери.
— Мы не знаем.
— Да ладно вам, детектив, имя все равно рано или поздно всплывет.
— Надеюсь: тогда я его и узнаю. — Он покачал головой: — У парня не было при себе документов.
— Украли?
— Может быть. Однако зажим с деньгами остался у него в кармане. Совпадений по отпечаткам в базе не нашлось. Нет ни одного заявления о пропавшем человеке с такими приметами.
— Если он приезжий, его могут хватиться не сразу.
Салливан как будто хотел что-то добавить, но поджал губы и оставил дальнейшие замечания при себе. Поскольку тут намечалось расследование убийства, я не стала его винить.
— Если вспомните что-нибудь, что может пригодиться, — сказал он, выходя на крыльцо, — дайте мне знать.
Я кивнула и захлопнула дверь. Наверное, следовало рассказать Салливану о том, что прошлой ночью я была на болоте, но не убивала этого парня и ничего не видела.
Кроме волка или кого-то похожего на волка.
Ложь остается ложью, даже если ты просто о чем-то умалчиваешь. Впрочем, я не хотела, чтобы меня тащили в город на допрос, отрывая от намеченной поездки в фотоателье.
— Если на этих снимках окажется что-то полезное, я сразу же отнесу их полицию, — сказала я, положив руку на сердце. — Клянусь.
Поскольку мою клятву никто не услышал, она не имела большого значения, однако на душе полегчало.
Я обтерлась губкой и почистила зубы над миской. Я не возражала против походной жизни, но ее большим недостатком было отсутствие душа. Придется один-два раза в неделю снимать дешевый номер в гостинице, иначе собственное общество станет невыносимым.
Прихватив пистолет и фотоаппарат — две самые ценные вещи, которые я не хотела терять (хотя состояние вынесенного мусора указывало на то, что в этом доме уже несколько месяцев не было жильцов), — я вышла за дверь.
