Я чуть смутился, но объяснил:
— Спецназовцы гибнут не часто. Хотя раненые бывают, даже тяжелые, как, например, в случае со мной. Раненым и семьям погибших всегда нужна какая-то финансовая помощь. У убитых бандитов в карманах, как правило, что-то находится. Иногда даже очень большие деньги. Из них и формируется так называемая черная касса, своеобразный фонд помощи защитникам Родины.
— Мягко говоря, средства, добытые мародерством. — Да уж, капитан Саня подобрала не очень-το деликатное правовое определение.
— А что делать, если у государства нет достаточных средств на то, чтобы раненый мог вылечиться, а семья убитого — как-то устроиться? Ни президент, ни министр обороны не будут компенсировать эти расходы из своего кармана. Так пусть платят убитые бандиты. Это было бы мародерством, если бы средства шли на красивую жизнь. Ведь никто не осуждает тех же попов. Обманутые бабушки приносят им свои крохотные пенсии, а они роскошествуют на эти средства. Спецназ не шикует. Он восстанавливает справедливость. Хотя бы частично. Вместо государственных структур. Следовательно, и о бюджете заботится, пусть и вот так, довольно своеобразно.
— Смутная ситуация. Но это не есть вопрос моей компетенции. Продолжим наш разговор.
— Продолжим. Итак, офицеры собирают деньги. Полковник Быковский решил поручить эту работу капитану частного сыска. Он надеется, что вы мне слегка поможете. Вот основное.
— Чем я могу вам помочь? У меня изначально другая установка. Прямо противоположная.
— Даже так? — удивился я. — Я думал, ваша установка — соблюдение закона и наказание негодяя, совершившего преступление.
Этими словами я ее слегка смутил.
— Да. Если я веду следствие. В данном же случае я выполняю только вспомогательные функции. Наше руководство получило просьбу оказать содействие и подключило меня. Вот и все.
— Стало быть, вас попросили добыть доказательства виновности Скоморохова?
— Не добыть, а помочь это сделать. Причем попросили даже не из областного управления ФСБ, а напрямую из Москвы, из следственного комитета. Они ведут это дело. Лихачева подключили точно так же, как и меня. Он тоже на подхвате, только дополнительные улики собирает.
— Пока, насколько я понимаю, улик у вас вообще никаких нет.
— Есть газета, возможность похитить взрывчатое вещество, умение делать взрывные устройства, корыстный мотив…
— И есть бескорыстный, честный человек. Боевой офицер. На которого хотят навешать собак по политическим мотивам. Мне очень прискорбно будет видеть, что вы принимаете в этом участие.
